Трое за границей

Джордж был за то, чтобы остановиться у другой обувной лавки и повторить эксперимент сначала. Он сказал, что ему на самом деле нужна пара шлепанцев. Но мы убедили его отложить покупку до прибытия в какой-нибудь заморский город, где сословье торговцев, без сомнения, более приучено к беседам подобного рода (или просто по природе более дружелюбно). В отношении шляпы, однако, Джордж был тверд как металл. Он заверил, что без шляпы в дороге находиться не может, и, таким образом, мы остановились у магазинчика на Блэкфрейрз-роуд.

Владелец этого магазина оказался оживленным приветливым коротышкой, и не только нам не мешал, но наоборот помогал. Когда Джордж озвучил ему фразу из книги:

— Имеете ли вы какие-либо шляпы?

Он не разозлился, он только замер и задумчиво почесал подбородок.

— Шляпы, — проговорил он. — Дайте подумать… Да. — Здесь его приветливый лик озарился улыбкой полного удовлетворения. — Да, да, да! Вроде бы есть, шляпы! Но скажите, скажите мне, почему вы спрашиваете меня об этом?

Джордж разъяснил, что ему необходимо дорожное кепи, причем не просто так; ему необходимо «хорошее кепи».

Лицо человека потухло.

— Ах! — воскликнул он. — Тогда, боюсь, вам не ко мне. Если бы вам было необходимо плохое кепи… Да еще за тройную цену… Которым только и можно что вытирать окна… Тогда я бы нашел как раз то, что нужно. Но хорошее кепи… Нет, таких мы не держим. Хотя минуточку… — продолжил он, заметив как разочарование расползается по выразительному лицу Джорджа. — Не торопитесь… Есть у меня одно кепи… — Он подошел к ящику и открыл его. — Это, конечно, не хорошее кепи… Но и не такая дрянь… Как весь остальной мой товар…

Он протянул на ладони кепку.

— Ну как?.. Сойдет?..

Джордж примерил ее перед зеркалом и, выбрав еще одну фразу, ответил:

— Это шляпа подходит мне достаточно хорошо. Однако скажите, считаете ли Вы, что она мне к лицу?

Коротышка отступил и оглядел Джорджа орлиным оком.

— Откровенно, — сообщил он, — что это так, сказать не могу.

Он отвернулся от Джорджа и обратился к нам с Гаррисом.

— Красоту вашего друга, — сказал он, — я бы назвал ускользающей… Она присутствует, но как бы и незаметна. В этом кепи, мне представляется, она незаметна.

Здесь Джордж решил, что с коротышкой шутки пора заканчивать. Он сказал:

— Сойдет. Еще опоздаем на поезд. Сколько?

— Цена этого кепи, сударь… Хотя, по-моему, оно и половины того не стоит… Четыре шиллинга шесть пенсов. Прикажете завернуть в желтую бумагу, сударь? Или в белую?

Джордж сказал, что заберет товар в явном виде, заплатил четыре шиллинга шесть пенсов серебром и вышел. Мы вышли за ним.

На Фенчерч-стрит мы сторговались с нашим возничим на пяти шиллингах. Он отвесил нам еще один подобострастный поклон и попросил напомнить о себе австрийскому императору.

В поезде мы сопоставили свои наблюдения и согласились, что проиграли со счетом 1:2. Джордж, который был явно разочарован, выбросил книгу в окно.

Багаж с велосипедами благополучно был на борту, и ровно в полдень, с отливом, нас понесло по течению.

Глава V

Необходимое отступление, предваряемое историей с назиданием. — Привлекательный аспект этой книги. — Журнал, который не пользовался успехом. — Его гордый девиз: «Поучение с развлечением». — Вопрос: где обучение, а где развлечение? — Популярная игра. — Экспертное заключение по английскому законодательству. — Еще один привлекательный аспект этой книги. — Избитый мотив. — И еще один привлекательный аспект этой книги. — В каком лесу жила дева. — Описание Шварцвальда.

Есть история про одного шотландца, который влюбился в девушку и захотел взять ее в жены. Как весь свой народ, он, однако, был осмотрителен. В своем кругу он отметил, что многие в целом обещающие союзы приводили к тревогам и разочарованию целиком по причине ложной оценки со стороны новобрачных воображаемого совершенства партнера. Он вынес решение, что в его собственном случае никакого крушения идеалов не произойдет. Поэтому его предложение приобрело такой вид:

— Я гол как сокол, Дженни. У меня нет для тебя ни денег, ни земли.

— Ах, но ведь есть ты сам, Дэви!

— Да если бы только это, милая. Я нищий бестолковый чурбан, Дженни.

— Нет, нет, а сколько других еще хуже тебя, Дэви!

— Не знаю, милая, да и что мне до них-то.

— Пусть муж не красавец, Дэви, зато не будет болтаться по девкам, и дома все будет спокойно.

— Даже не думай, Дженни. Не все же одним индюкам пестрым кур топтать. Я с детства за каждой юбкой таскаюсь. Ты от меня натерпишься, так и знай.

— Но у тебя доброе сердце, Дэви! И ведь ты меня любишь, я знаю!

— Люблю-то, Дженни, люблю, да вот не знаю, сколько еще пролюблю. Да и добрый-то я добрый, только когда все по-моему, и никто меня не выводит. А так я просто как черт, спроси вон у матушки у моей, это у меня в отца, видать, бедного. И чем дальше, тем хуже.

— Ну это ты слишком так про себя, Дэви. Ты парень честный. Я тебя лучше тебя самого знаю, ты и хозяин хороший.