Трое из офиса (пособие по разгильдяйству)

– Повторяю свои вопросы… – начал он, но Эльдар перебил заслуженного копа:

– Заткнись и слушай. Мы сейчас уходим. Вы, как хотите. Просто отойдите с дороги, или я буду вынужден вас немного травмировать.

Хуанхэ не собирался долго слушать эту чушь, тем более он все равно ничего не понимал. Пулемет громко заговорил, и это были его лучшие аргументы.

«Довыебывался» – успел подумать Витя, опять прыгая под стол. Какушкин остался стоять на месте, но вместо того, чтобы задрыгаться и умереть, истекая кровью, он поглощал в себя пули, не чувствуя даже легкого недомогания.

Патроны Хуанхэ закончились так же, как и начались – внезапно. Хуанито первым понял, что пора применять военную хитрость Кутузова, поэтому развернулся и побежал. Кармелито еще успел заметить сверкающие пятки подчиненного, и принял их за ориентир. Хуанхэ даже не попытался бежать. По крайней мере до тех пор, пока Какушкин не отвесил ему смачного пинка, и не показал пальцем, куда съебываться. После этого незадачливый коммандос рванул что есть мочи, и возможно даже догнал своих собратьев.

Эльдар легко вытащил Витю из-под стола, забросил на плечо и быстро побежал наверх. Время, мать его, время.

* * *

Джип быстро мчал в сторону Мериды. Нахуй филиал, теперь пусть им занимаются местные федералы. Невесть откуда взявшийся Хосе все так же крутил баранку.

– Получается, Грузия спонсировала разработку и создание ядерного оружия латиносами? – не переставал удивляться Антон, – а деньги шли налаженным каналом через «ГовноГазНефть»?

– Да, – подтвердил Какушкин-2, – только сами пусковые шахты в Бразилии, а здесь только центр управления полетами, и то ему осталось минут семь.

Настоящий Какушкин сидел и смотрел на саванну, нихуя не говоря и, возможно, не слушая.

– А ты, получается, робот из будущего? – продолжил расспрос Антон, – и тебя послали, чтоб предотвратить третью мировую?

– Точно, – согласился Какушкин-2, – иначе таджики не изобрели бы в две тысячи четырнадцатом во время олимпиады в Сочи первый в мире боб с искусственным интеллектом. Прямо на бобслейной трассе. И не началась бы наша эра.

– Ты не похож на боб! – заметил Виктор Андреевич.

– Я – следующая модель. Бэ-200, или офицер Быбыщ. Жыдкий металл, могу менять форму.

– Смени тогда обратно на Камилу, – попросил Валерий Робертович, – а то, итак стремно себя чувствую, отлизав терминатору, а пока у тебя член между ног, еще хуже. Даже подташнивает.

Какушкин-2 плавно перетек в женское обличье:

– Так вот, грузины хотели ебануть по Америке, России и Китаю, а потом, когда эти страны израсходуют свой ядерный потенциал друг на друге, на обломках цивилизации построить новую жизнь. Ебанутые, потому что их бы не стало через неделю. Я, кстати, все рассказал, как обещал. Хочешь меня?

Этот вопрос адресовался Валере, но тот сделал вид, что увлеченно разглядывает ягуара. Тем временем, откуда-то с запада летели вертолеты. Это правительственные войска, а значит, в Паленке скоро будет весело. С противоположной стороны наверняка подсасываются силы террористов. Оставалось четыре минуты и надо быть как можно дальше от эпицентра.

– А почему ты не предупредила правительство, что тут будет пиздец? – Антон допытывался, – можно было бы спасти много жизней.

– Мне никто не давал такого указания, – равнодушно пожала плечами Камила, – да и не люблю я латиносов. Мне даже сейчас в таком облике некомфортно. И еще, между прочим, в посылке вместо кодов должен был лежать резиновый хуй, который ты, – она указала на Антона, – без разрешения присвоил себе. Как и машинное масло, раритет, который дорог мне, как память о былых временах.

Антон протянул масленку и хуй терминатору, но Камила взяла только масленку:

– Это, – она показала на тридцать сантиметров резины, – не память. Он мне не нужен.

Эльдар захотел выкрикнуть «Тогда отдайте мне!», но сдержался.

Солнце нещадно палило их головы, троих новоиспеченных безработных, одного человека-говна, терминатора и Хосе, загадку которого еще только предстоит разгадать науке.

Декабрь

Антон Сергеевич открыл левый глаз, а за ним и правый – он не любил бросать дело на середине. Было очень плохо, болело все тело, но особенно все-таки голова. В классификаторе болезней его состояние находилось где-то между «полный пиздец» и «труп». Зрение, наконец, сфокусировалось, и Антон обнаружил вокруг себя белый кафель.

«Я в морге!» – пронеслась мысль. Теперь стало понятно, почему все так болело – с ним вчера случилась какая-то хуйня, и его по ошибке отправили в морг. Антон слышал о таких случаях. Только хрена с два им, а не труп, он живее всех живых, и ниибет.