Трое из офиса (пособие по разгильдяйству)

«Значит, заслужили», – подумалось ему, а потом голове вдруг стало больно, как от удара булыжником, и Витя немного расстроился от того, что не досрал, как голубь, которого подстрелили на взлете, прежде чем провалиться в беспамятство.

* * *

– Понастроили хуйни, – Валера споткнулся о заросший травой камень, бывший когда-то частью фундамента. Сам аналитик не очень любил приобщаться к искусству, и если вставал выбор: Ренессанс или Кунилингус, то у эпохи Возрождения не было шансов.

– Вообще-то, этой хуйни понастроили полторы тысячи лет назад, – с укоризной произнесла Камила, – и вы могли бы поуважительнее относиться к памятникам нашей культуры…

Валера даже отсюда слышал, как уважительно Виктор Андреевич срет в соседнем храме, но решил не упоминать сисадмина всуе.

– Простите великодушно, – примирительно улыбнулся он, – я ведь не в смысле низкой культурной и исторической ценности этого ансамбля дворцов. В определении «хуйня» я выразил свое восхищение поистине грандиозным трудом древних каменщиков и зодчих майя.

Валера уже и сам начал путаться в своей речи, поэтому поспешил перевести разговор в другое русло:

– У вас, кстати, очень красивый нос.

– Что, простите? – Камила была самую малость смуглой, поэтому Валерий Робертович не мог точно сказать, смутил ли ее комплимент.

– Я говорю, что было бы неплохо исследовать вон тот, самый дальний храм. Он наверняка очень красив внутри.

– Пойдемте, посмотрим, – удивительно легко согласилась девушка, – только не очень долго, ведь нас ждут в филиале.

Валера взял девушку за руку и уверенно зашагал в сторону «Храма Ебли», как он сам назвал этот дальний храм с изображением солнца.

* * *

– Ты че творишь, дебил??? – издалека начал диалог Антон, как опытный политик, – охуел что ли??? Копы в аэропорту – твоих рук дело?

– Какие копы? – удивился Эльдар. Он догадывался, что добром эта экскурсия не кончится, еще когда Антон только предложил побыть его гидом. Он догадывался, что добром это не кончится, еще когда звонил местным копам с мобилы стюардессы. Он наверняка догадывался, что эта командировка не кончится добром, еще когда его только пригласили в состав комиссии с этими тремя недоделанными. Тогда он только догадывался, а сейчас этот юрист махал перед его ебалом кулаками, а значит, все его догадки подтвердились.

– Ты добоеба-то из себя не строй, доблоеб! – злился Антон. Ситуация получалась парадоксальная, но сдаваться он был не намерен.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – отнекивался Какушкин, не забывая пятиться назад, – ты придираешься ко мне, а ведь я ни в чем не виноват!

Какушкин не считал, что должен страдать за свою, несомненно, правильную гражданскую позицию, за свое стремление сделать мир лучше и добрее.

– Ебучая проститутка! – Антону казалось, что Какушкин все-таки понимает, о чем речь, поэтому он ебанул кулаком в лоб Эльдару, но не сильно. Но и не слабо, так что человек-говно впечатался затылком в стену храма.

– У меня кровь! – завопил тот, – ты меня убил!

Какушкин отчетливо представил себе, как же трудно было Христу, но все равно решил при случае насрать в ящик стола этому проклятому юристу. Если представится такой случай когда-нибудь, в чем теперь он не был уверен.

Антон развернул хнычущего Эльдара и убедился, что никакой крови не было. Сплюнул себе под ноги, немного попав на ботинок Какушкину, и вынес последнее предупреждение:

– Еще раз выкинешь что-либо подобное, тебе пиздец.

Это звучало достаточно грозно, но на Эльдара не произвело ровным счетом никакого впечатления. Что он мог выкинуть, если у него вообще нихуя не было? Разве что, когда он срал, то представлял себе, что осуществляет ковровое бомбометание, но это не в счет.

На всякий случай Какушкин кивнул, чтоб не получить по ебалу. Он любил свое ебало, поэтому не подставлял его направо и налево.

– Может, тебя обоссать? – начал размышлять вслух Антон, но тут же осекся. Громкий крик разрезал тишину, даже не разрезал, а буквально искромсал на кусочки.

– Охъеба-а-ать… – выдохнул Какушкин, выражая всю гамму охвативших его чувств, а затем сильно толкнул этого долбанного юриста и бросился бежать. Куда именно, он пока не решил – мало что ли мест в Мексике.

* * *

Валера не очень любил, когда его отвлекали от важных дел, а кунилингус он считал достаточно важным делом, и был, возможно, главным претендентом на победу в Олимпиаде, если вдруг кто-то продвинет лизание клитора в олимпийские виды спорта.

Но, Камила, только что сладостно стонавшая, неожиданно мощными руками оттолкнула Валерину голову от своей промежности:

– Это Хосе, водитель! – она начала натягивать трусы.

– Да и хуй с ним! – попытался успокоить ее Валерий Робертович, – увидел ящерицу, наверное. Он у вас пиздец какой впечатлительный…

В это время раздался еще чей-то возглас, и этот голос был совсем незнакомым, как и язык, на котором он что-то произнес.

Камила натянула трусы и брюки, расстегнула ножны на поясе, в которых уверенно лежал короткий мачете.