Трое из навигацкой школы

Он был послан в Россию с широкими полномочиями. Ему надлежало вступить в сношения с русским двором, выяснить состояние умов в России, состояние финансов, войск морских и сухопутных. Политика Анны Иоанновны и ее министров не устраивала кардинала Флери. Россия имела слишком большое влияние на севере Европы. Привязанность русского двора к Австрии, давней противнице Парижа, также вызывала серьезные опасения. Поэтому главной задачей Шетарди было, ни больше ни меньше, как выведать возможность дворцового переворота в Петербурге, и не только выведать, но и похлопотать о нем.

И Шетарди похлопотал… Он обеспечил себе разветвленную сеть шпионов, доносчиков, подкупил чуть ли не треть русских министров, развязал, как ему казалось, а правильнее сказать — содействовал войне России со Швецией, способствовавшей поколебанию русского трона, но занятый сложной интригой, просмотрел переворот, и дочь Петра заняла трон не с его непосредственной помощью, а с кучкой гвардейцев, одного лекаря и музыканта, как горько жаловался потом французский посол.

Надо отдать Шетарди справедливость, он правильно понял состояние умов в России, понял, что Елизавета наиболее реальный и серьезный претендент на трон. Не понял только, что не его интриги и хлопоты возвели Елизавету на престол, это сделали руки самой истории. Русские умы устали от бироновщины, от засилия немцев. Они желали иметь русскую государыню и получили ее.

Не понял он и характера новоявленной императрицы. Он писал в Париж, что Елизавета Петровна ветрена и простодушна, любит только наряды и куртаги, что политика ее не интересует, и, имея рядом умного человека (читай — Шетарди), она, сама того не ведая, станет послушной исполнительницей воли Франции.

Елизавета, действительно, не любила политику, но природный инстинкт и память о великом отце не позволили ей пустить государственные дела на самотек, она отдала их в крепкие, хищные руки вице-канцлера Бестужева.

Сколько ни хлопотал Шетарди, война со Швецией кончилась на условиях, выгодных только России. Именно ему, вице-канцлеру Бестужеву, был обязан французский посол своим позором. Все знали фанатичную фразу Бестужева, вбитую гвоздем в круглый стол переговоров: «Я скорее смерть приму, чем уступлю хоть один вершок земли русской!»

Шетарди был отозван в Париж. Многочисленная его свита перешла к новому послу Дальону.

Перед отъездом своего патрона де Брильи умолял взять его с собой.

— Нет, мой друг, нет, — сказал тогда Шетарди. — Париж любит победителей. Я один приму позор поражения! — он любил цветисто излагать свои мысли. — Но с Бестужевым мы еще посчитаемся! Твердолобый фанатик, скряга, негодяй! — и уже держась за дверцу кареты, Шетарди, добавил: — Вас очень скоро отзовут в Париж. Только имейте терпение, мой друг…

Может быть, уже тогда созрела в голове бывшего посла мысль о похищении бестужевского архива?

Заговору Лопухиных обрадовались в Париже, как выигранному сражению. Самым привлекательным для французской политики было то, что в русский заговор был замешан маркиз Ботта. Посол Австрии помышляет о восстановлении в правах свергнутого младенца Ивана! Чем лучше можно ослабить австрийскую партию? «Положение Бестужева шатко», — писал в Париж Дальон.

Тут-то и получил де Брильи приказ от Дальона срочно ехать в Москву, где ждал его католической монах с ценным пакетом, перевязанным красной лентой. Кроме пакета, монах вручил Брильи шифровку, которая предписывала ему немедленно доставить пакет в Париж. Охотничий особняк указывался как место, где де Брильи должен был ждать посыльный от Лестока с выездным паспортом. В конце шифровки еще раз подчеркивалось — бумаги доставить лично Шетарди. Очевидно, бывший посол опасался чрезмерного любопытства Лестока. Пусть лейб-медик распутывает лопухинский заговор и не мешает Парижу вести свою игру.

Сразу после возвращения во Францию Шетарди был вызван к Флери. Можно себе представить, как велась беседа с великим старцем. «Вы очень запутали наши отношения с Россией, дорогой Шетарди, — начал разговор кардинал Флери, и жесткий голос его был расцвечен иронией, а Шетарди стоял перед ним, как провинившийся школяр, и вытирал пот кружевным платком. — Если Бестужева нельзя подкупить, то нужно найти способ скомпрометировать его в глазах всей Европы и самой императрицы Елизаветы». И Шетарди нашел этот способ. Имея на руках такие бумаги, как секретный архив вице-канцлера, маркиз не только «посчитается» с Бестужевым, но и поправит свое пошатнувшееся положение, а что получит он, де Брильи?

Посыльного нет. Кабы не Анастасия, он сам бы отправился в Петербург и вытребовал столь необходимый ему паспорт. А там… Довезти до Парижа этот пакет и забыть, что есть на свете политика, интриги, шифровальные письма, запрятанные в каблуки, — мерзкое занятие шпионов!

Только бы уехать… уехать, привести Анастасию к алтарю и быть наконец счастливым!