- С миром, – самодовольно усмехнулся Адоний, излучая искреннее радушие. – Понимаешь ли в чём проблема… как бы это помягче выразиться… Царский трон принадлежал мне… ну, почти принадлежал… Весь Израиль обращал на меня свои взоры полные надежды, как на будущего царя… И тут, понимаешь ли, выходит этакий облом…
Вирсавия поражённо разглядывала Адония, который не только как оказывается в совершенстве владел связной речью, но и умел изъясняться ёмко, красиво и даже с проблеском некоторого ума. Вот что с людьми (в положительном смысле) делают жизненные невзгоды. Выходит, что некоторые дураки и в самом деле учатся на своих же ошибках, постепенно умнея и становясь значительно опасней, чем прежде. Так с Адонием, в конечном счёте, и произошло…
- Хочу просить тебя о сущей безделице… - выдержав паузу, продолжил старший сын Давида, неспешно прохаживаясь по украшенному цветами залу. – Право же это такая мелочь… прямо стыдно к тебе обращаться…
- Ну что ты, что ты… - участливо улыбнулась Вирсавия. – Говори, раз начал…
Во всяком случае, вступление было весьма интригующим.
- Я влюбился… - осторожно начал Адоний, робко поглядывая на Вирсавию. – В одну девушку…
- Ну понятно, что не в парня… - раздражённо бросила красотка.
- Она сунамитянка… - продолжил Адоний, следуя хитроумному плану, придуманному жрецом Авиафаром.
- Так а в чём же проблема?
- Мне требуется согласие Соломона на этот… брак…
- Это ещё почему?
- Потому что та девушка, к которой неравнодушно моё истомившееся по любви сердце… Ависага…
Вирсавия тихо присвистнула:
- Это же последняя наложница твоего покойного отца?
- Ага! Она самая! – радостно подхватил Адоний и быстро закивал, невинно улыбаясь.
- Ну ладно так уж и быть я поговорю с Соломоном… - сжалилась Вирсавия, видя нешуточные страдания влюбленного. - Хотя заранее предупреждаю, царь очень сейчас занят решает срочные проблемы, связанные с урожаем инжира на севере страны… Не время обращаться к нему со всякой ерундой, но я поговорю с ним при случае…
- Обещаешь?
- Обещаю! Всё, можешь идти!
И Адоний тихо удалился так и не поняв, добился он своего или нет. Ведь может и не передать его просьбу гордая Вирсавия.
- Женщины-женщины, странное племя… - прошептал Адоний, принюхиваясь к окружающему воздуху, - и в каждой загадка…
Неожиданно резко запахло нафталином. Адоний поморщился, предчувствуя дряхлый эскорт. Неусыпная стража вознамерилась торжественно проводить врага израильского престола к выходу из дворца.
- Ну уж нет, не бывать этому… - стиснув зубы злобно произнёс старший сын Давида и прямо с места вприпрыжку припустил по коридору.
А за его спиной, словно в полуночном кошмаре параноика, раздалось жуткое нарастающее шарканье.
***
В тот же день состоялась беседа Вирсавии с восседавшем на троне сыном, который забавлялся тем, что швырял вишнёвые косточки в жирных павлинов, вальяжно гуляющих по дворцу.
- Ну как дела, сын мой, как прошедший день? – участливо поинтересовалась мать, целуя любимое чадо в широкий умный лоб.
- Жизнь постоянно доказывает нам, что мёртвые счастливее живых. А самый счастливый тот, кто вообще не родился, – усмехнулся в ответ Соломон, выдав очень мудрую фразу достойную цитирования. – Никогда бы не подумал, что став царём наконец-то смогу делать всё что захочу. То есть ни делать ничего. Никто не вправе отныне указывать мне, давать советы, умничать и помыкать… Вот к чему нужно было всегда стремиться с самого моего рождения. Ведь выбор, казалось, был невелик: либо зубной лекарь, либо знаток юриспруденции. И тут такой подарок от судьбы - благосклонность вечно забывчивого отца…
- Помни, сын, кто взял с него ту давнюю клятву… - осторожно напомнила мать.
- Ну да, конечно, как я мог забыть об этом!
- Кстати… тут ко мне давеча заглядывал Адоний… - издалека начала Вирсавия, внимательно следя за реакцией слегка расслабившегося сына.
- Что?!! – Соломон аж подпрыгнул на троне этак на полметра. – Кто посмел пустить этого презренного шакала в мой дворец?!!
- Но он пришёл с добрыми намерениями, сын.
- Кто? Адоний? С добрыми намерениями? Да я никогда в такое не поверю!
- И всё же, Адоний был сама вежливость и учтивость. Он явился не просто так, а с одной скромной просьбой…
- Что? С просьбой? И после этого вы не выгнали его взашей?
- Нет, не выгнала. Всё-таки он сын моего усопшего мужа, твой брат, в конце концов…
- Тоже мне брат… уж лучше породниться с гремучей змеёй… или с гиеной…
- Он попросил меня… - спокойно продолжила Вирсавия, - чтобы я уговорила тебя разрешить ему жениться на одной прелестной девушке.
- Ага! – обрадовано потёр ладони Соломон. – Дурак всё-таки решил остепениться. Что-то слабо верится. Впрочем, продолжайте-продолжайте… Кто же избранница этого слабоумного идиота?
- Сунамитянка Ависага!
- ЧТО-О-О!!!..
Сцена, последовавшая вслед за этим достаточно красноречивым возгласом, была тщательно вымарана из всех исторических иудейских источников.
Не станем описывать её и мы.