Триумф Теней

Уже примерно догадываясь, что там увижу, я шагнул за провожатым. Однако реальность превзошла все ожидания.

По сравнению с обширным помещением с купальнями, задняя комнатка оказалась совсем небольшой. Круглой формы, со сводчатым потолком и обычными стенами, облицованными грубым камнем.

Но не простота убранства в первую очередь привлекала внимание. Прямо в центре находилась дыра, диаметром в три-четыре метра. Колодец без дна, уходящий куда-то глубоко в недра земли.

И знаете, что самое поразительное? Из него вытекала вода. Именно так, из колодца, вопреки всем законам гравитации, темно-серая жидкость бежала снизу вверх, попадая в глубокий желоб, выложенный прямо в полу. А уже потом по нему, текла дальше, попадая в легендарные кенерийские источники.

Да не может этого быть, неужели…

– Вы знаете, что это? – глухо спросил я, оборачиваясь к главному жрецу бога Ара.

Тот с интересом следил за моей реакцией, сразу же, как только мы зашли в комнату.

– Нет, – спустя небольшую паузу признался он. – За долгие годы существования, многие из братьев пытались спуститься туда. И ни один не вернулся обратно.

Еще бы, без дара к магии Бездны там делать нечего. Уверен, любознательные глупцы умирали, не успев толком понять, что на самом деле происходит.

– Вы ведь здесь ради этого? – осведомился настоятель.

Я не стал отрицать, молча боднул головой, не отрывая взгляда от диковинного зрелища поднимающейся вверх вопреки всем законам притяжения тонких струек темноватой воды.

Что же, можно сказать, загадка легендарных источников разгадана. Здесь постарался никакой не бог войны, а существо совершенно иного порядка.

– Вы знаете, что это? – тихо спросил священник, адресовывая мне мой же вопрос, и спустя короткую паузу пояснил: – С самого моего появления здесь, меня мучило незнание об истоках силы нашего храма. Летописи говорят, что Ар лично спустился в Фэлрон и пробил дыру в твердь мира, позволяя своим последователям черпать оттуда могущество мира. Но в последние годы меня все чаще посещают сомнения.

Я внимательно посмотрел на ставшего чрезвычайно серьезным воина, посвятившего свою жизнь одному из Пантеона Девятерых. Разочаровывать мужика не хотелось. Но в конце концов, он ведь помог мне сюда прийти, не прорубаясь с боем через горы совершено ненужных трупов.

– Нет, это сделал не Ар, – честно ответил я.

Чуть помедлил и шагнул в пустоту бездонного колодца, успев напоследок заметить, как по лицу жреца, охваченного кризисом веры, растекается выражение глубокого облегчения.

Глава 10.

Тьма обволакивала со всех сторон, наполняя приятной прохладой. Тело растворялось, становясь частью бесконечного мрака. Следом дробилось сознание на мелкие части, принося покой и умиротворение.

Знакомые ощущения захлестнули, погружая разум в нирвану вечного наслаждения. Четвертая купель приняла, как старого друга, нежно заключая в нежные объятия.

Купель Перемен.

Я плавал в океане блаженства, испытывая невероятное чувство единения с ее величеством первородной Тьмой.

На какой-то миг ты забывал кто ты есть и полностью тонул в наслаждении эйфории чего-то огромного, что существовало во вселенной уже тогда, когда вокруг еще не было ни людей, ни миров, ни даже самого маленького лучика света.

Это действительно захватывало. Погружение во Тьму действовало почище любого наркотика. Отсюда не хотелось уходить. Не хотелось вновь возвращаться в скучную бренную оболочку с ее примитивной нервной системой и блеклой раздражающей реальностью, наполненной суетой.

Там постоянно необходимо думать, что-то делать, что-то решать и куда-то идти. А здесь ничего этого нет. Твой разум находился в состоянии абсолютного покоя.

Чувство времени терялось. В какой-то момент, ты мог поймать себя на мысли, что во внешнем мире прошла не одна сотня лет. Но даже осознание этого факта не пугало и не заставляло дергаться, пытаясь вырваться из плена успокоения.

Тебе в самом деле хотелось здесь остаться навсегда, стать частичкой вечного мрака, раствориться в великой тьме и никогда отсюда не уходить.

Приходилось весьма сильно напрячься, чтобы вновь собрать свое сознание в единое целое. Вернуть свою прежнюю личность и стать тем, кем ты осознавал себя до погружения в каменную чашу древнего артефакта.

Если твоя воля оказывалась недостаточно сильной, то ты оставался здесь навсегда. И не могу сказать, что те, кто терпел фиаско, в конечном итоге жалели об этом. Они просто забывали о неудаче, о своем физическом теле, о друзьях, о родне, о знакомых, о всех людях, которых когда-либо знали. Память тоже растворялась во тьме, как и все индивидуальные особенности сознания.

Не прошедшие испытание вовсе не умирали, как я раньше почему-то подспудно считал. Они оставались здесь, становясь частичкой первородного мрака. Навсегда, до самого скончания времен.

Это не смерть в привычном понимании слова. Но и не вечная жизнь, как могли бы подумать философы. Это совершенно другое, что очень трудно передать простыми человеческими словами.