Триумф семян. Как семена покорили растительный мир и повлияли на человеческую цивилизацию

«Чувства становятся сильнее, воображение — более живым и ярким, возбуждается благожелательность… и память, и проницательность делаются более острыми, и непродолжительное время преобладает необычная живость словесных излияний». Это цитата из «Британского медицинского журнала» издания 1910 г. Современные ученые, пожалуй, более сдержаны в высказываниях, но их данные приводят к тем же самым выводам. После чашки кофе среднего размера в кровоток попадает достаточное количество кофеина, чтобы оказывать измеримое воздействие на центральную нервную систему. Нейроны мозга активируются быстрее, мышцы сокращаются, артериальное давление растет и сонливость отступает. Но так же, как капсаицин жжет не обжигая, так и кофеин стимулирует, на самом деле не стимулируя. Бодрость, которую мы ощущаем от кофе, в меньшей степени происходит от того, что кофеин делает, чем от того, что он предотвращает. Специалисты называют кофеин «антагонистом», потому что он препятствует нормальному функционированию определенных химических веществ в мозге — особенно того, которое называется аденозин. Исследователи до сих пор еще не знают всех функций аденозина в головном мозге, но его основную роль можно объяснить на примере, который покажется знакомым миллионам радиослушателей.

Десятилетиями радиопрограмма Гаррисона Кейллора «Спутник прерий» (A Prairie Home Companion) передавала рекламные сообщения от The Ketchup Advisory Board — вымышленной отраслевой группы, продвигающей томатный соус как содержащий «натуральные умягчители». В рекламных роликах предстают вялые персонажи, чье поведение становится все более сумасбродным и импульсивным без регулярного употребления кетчупа. Они внезапно решают бежать марафон, прокалывают себе нос, пишут мемуары или грабят винные магазины. Аденозин — это не кетчуп, это одно из основных химических соединений, заставляющих тело функционировать. Но в плане активности мозга роль аденозина никак нельзя описать лучше. Это натуральный «умягчитель», замедляющий нейроны и запускающий целую цепочку событий, которая в итоге приводит ко сну. Те, кто пьют кофе, ощущают бодрость, потому что кофеин встает на пути этого процесса и даже обращает его вспять, занимая место аденозина и обманом заставляя мозг ускорить деятельность, тогда как в противном случае он бы ее замедлил. Кофеин на самом деле не придает людям энергию — он просто уменьшает их способность чувствовать усталость.

В рекламах The Ketchup Advisory Board мягкость и неторопливость всегда возвращается, когда персонажи получают дозу кетчупа, и точно так же химия мозга и сон в итоге всегда побеждают эффект кофеина. Но люди, судя по всему, получают удовольствие от ощущений, возникающих в результате обмана собственного мозга ради временного прилива бодрости и, как и пчелы, стремятся к нему снова и снова. Всего пара-тройка пчел может привести весь рой к цветкам с кофеином — и так же пристрастие к кофе изменило путь развития человеческих сообществ. На Западе, как полагают историки, кофе помог подготовить почву и для эпохи Просвещения, и для последовавшей за ней промышленной революции. И все это началось с изменений в утренней трапезе.

Рекламщики знают фразу «завтрак для чемпионов» как образцовый рекламный слоган, которым бренд пшеничных хлопьев «Уитиз» (Wheaties) пользовался 80 лет. Однако для студентов в университетских городках и общежитиях эти хлопья не считаются «завтраком для чемпионов», пока их не зальют щедрой порцией пива. Это сочетание объявляется лекарством от последствий ночных возлияний, действующим по принципу «рюмки с похмелья», но мало кто осмеливается попробовать неаппетитное на вид месиво больше одного раза. Осоловевшие после ночной попойки старшекурсники, вероятно, удивятся, узнав, что люди по всей Центральной и Северной Европе каждый день начинали завтраком такого рода на протяжении более девяти веков. До пришествия кофе «пивной суп» был обычным утренним блюдом. В стандартном рецепте горячим пивом заливали хлеб или кашу с яйцами, маслом, сыром или сахаром, который добавляли по особым случаям. Эта смесь обеспечивала людей всех возрастов углеводами, калориями и, хотя пиво обычно было слабым, состоянием легкого подпития. Фактически пивной суп служил началом долгого пивного дня. Наряду с хлебом домашний эль и другое пиво входили в каждый прием пищи, представляя собой важный, богатый питательными веществами компонент средневекового рациона. Даже в XVII в., когда кофе начал укреплять свои позиции в мире, подушное потребление пива в Северной Европе варьировало от 156 до 700 л в год, а 300–400 л считались нормой. Современные нормы в сравнении с этими цифрами выглядят бледно: американцы выпивают мизерные 78 л в год, британцы и того меньше — 74 л, и даже любящие пиво немцы осиливают всего лишь 107 л.