Триумф «попаданцев». Стать Бонапартом!

— Да, решительно… — повторяет Беррюйе. — Я вижу, КТО сюда едет! Так что можете считать, что победили… Но что вы собираетесь делать дальше?

— А вот про это, — дернуло меня что-то за язык, пока коляски миновали внешнее оцепление и подъезжали к нам, — хорошо как-то сказал один дракон: «Ну вот теперь-то оно и начнется — по-настоящему!»

ЭПИЛОГ

Сентябрь 1795 года.

Окрестности форта ВВВ.

Ветер заунывно свистел в телеграфных проводах. Вдоль дороги, протянувшейся рядом с линией столбов, но в чапарале, ехали двое. Они не торопились. Сидели в седлах свободно, отпустив поводья. По одежде, камуфляжного окраса штанам и курткам и широкополым шляпам их вполне можно было бы принять за обычных прогуливающихся обитателей форта, каковыми они и были. Только они не прогуливались.

— Чем же твоя душенька недовольна? — негромко спрашивал тот, что был вооружен двумя револьверами, по-ковбойски торчавшими рукоятками вперед в набедренных кобурах.

— Ну а есть ли к довольству причина? — У его собеседника через плечо был перекинут ремешок кобуры, жителям двадцатого века живо напомнившей бы маузер.

— Белены ты, что ли, объелся… Как та старуха? Тебе целого Наполеона мало?

Оба наездника, разговаривая, как бы рассеянно, а на самом деле внимательно поглядывали вокруг. Как бы проверяя — не появится ли неожиданный прохожий. Или проезжий. Но пока дорога и окрестности были безлюдны.

— Так ведь в том беда, что он не целый…

Обладатель револьверов даже остановил своего коня.

— Из чего же ты такое заключаешь?!

— Да из тех докладов, что прислали!.. — Собеседник «ковбоя», не ожидавший его остановки, проехал на несколько шагов вперед и теперь вынужден был развернуть свое транспортное средство.

— Так ведь ты же сам читал нам те доклады! И ни слова не сказал по ним против!

— А потому не сказал, что не подумал. А сейчас вот дошло, как до жирафа… — без энтузиазма признался мужчина с маузером, перебирая двойные кавалерийские поводья.

— И чего же там такого оказалось, что аж сюда потащил меня для разговора?

— Где еще, как не в поле, говорить о секретах? Сам ведь знаешь, что у всех стен есть уши!.. Слушай, тебе не кажется, что мы как-то странно с тобой беседуем? — спросил хозяин маузера с подозрением.

— Странно? Не заметил…

— Что-то ты расслабился, видно. Притупилася твоя паранойя, ничего-то ты вокруг не замечаешь… Вот — опять! Если послушать — стихи получаются. Как то самое: «Ну теперь твоя душенька довольна?» Тьфу! Черт тебя дернул вспомнить «Сказку о рыбаке и рыбке»! Теперь нормально и сказать-то ничего не выходит!

— Да ладно… — отмахнулся «ковбой». — Переутомился ты просто. Бывает… Давай, говори уж по делу…

— Ну, по делу, так по делу… — вздохнул докладчик. — Ну, слушай… Я сперва-то тоже впал было в эйфорию. Как же, думаю, у нас теперь есть Бонапартий! Мы ж теперь им всем покажем такое, что Хрущев показать не мог даже! А потом почитал доклады поспокойней, ну и понял, что все не так просто!..

— А, вот теперь и я тоже расслышал! — рассмеялся «ковбой». — Точно — стихи белые у тебя выходят. Ну ты прям Александр Сергеевич Пушкин! Не тормозись, говори уже нормально…

— Сам себя послушай сначала… Вот же прицепилось, елки!.. Ну, в общем, почитал я доклады, подумал… — продолжил маузероносец. Легким движением ног заставив своего скакуна подойти ближе к слушателю. — И вот что получается… У него в мозгу две личности сидят. Совершенно самостоятельные. Причем доминирующая себя не помнит. А помнит — как раз та, что загнана в подсознание… Причем загнана она туда не абсолютно — время от времени наружу вылезает. И даже умудряется получить право свободных действий… Тебе объяснять, как это в медицине называют? Даже конкретные клинические случаи найдутся — и такие как раз, как именно этот. Даже я кое-что слышал — еще раньше, в той прошлой жизни… Можешь с Шоно поговорить, если не веришь…

— Что, настолько, думаешь, все плохо? — «ковбой» после выслушанного монолога стал серьезным.

Второй пожал плечами.

— А не знаю я, что тут надо думать. Мы-то здесь, а он по ту сторону океана. И тебе, между прочим, скоро к нему ехать… Вот давай и подумаем вместе — с чем ты там, в Париже, столкнешься…

— Так ребята ж пишут — он нормальный?

— А у них там есть психиатры?

Ответ повис в воздухе. Из-за полной своей очевидности: психиатров за океаном не было.

— Ну и что ты предлагаешь делать? Санитаров там к нему приставить? Иль в психушку поместить к Наполеонам?

— Только он тогда там будет первым! — хмыкнул инициатор разговора. — И никого уж не соблазнит его планида!

— И останется мания величия без пациентов! — подхватил «ковбой». — А во всем будем опять мы виноваты! Вот же проклятая рифма прицепилась! Сам-то думаешь: мы как сейчас — нормальны?

— Тьфу! Да ничего я не думаю! Я просто… Думаю, надо вам посидеть вместе с Шоно. Заодно позвать Улыбку Енота… Чтобы вспомнили они все по этому делу. Чтобы знал ты, как себя вести с пациентом… Вот же, блин, зараза, прицепилось!..