Триумф операции «Багратион»

Успешные действия танкистов ускорили и темп продвижения стрелковых частей 18-го стрелкового корпуса, которые к исходу дня вышли на рубеж Грачи, Гомза, Секиричи, углубившись в оборону противника на 12 км и расширив фронт прорыва свыше 10 км.

В это время дивизии 105-го стрелкового корпуса (командир – генерал-майор Д.Ф. Алексеев) при поддержке 251-го армейского танкового полка вели тяжелые кровопролитные бои с паричской группировкой противника, следы которых до сих пор находят в этом районе. Помощь в продвижении наступавшим вдоль правого берега Березины подразделениям 193-й стрелковой дивизии оказывали своим огнем бронекатера 1-й бригады речных кораблей Днепровской военной флотилии, став на огневые позиции в районе Стужки.

Используя пробитую соседями (18-м ск) брешь в обороне противника, генерал Алексеев ввел в сражение свой второй эшелон, который начал с запада обходить правый фланг вражеской группировки, державшей оборону против частей его корпуса.

По докладам штаба 65-й армии ее войска за 24 июня подвергли разрушению 27 дзотов и 25 блиндажей, уничтожив около 1700 солдат и офицеров, 19 орудий, 35 минометов, 85 пулеметов, 17 автомашин[40].

Успешно действовала и ударная группировка 28-й армии (командующий – генерал-лейтенант И.А. Лучинский), которая, преодолевая сопротивление частей 35-й и 129-й пехотных дивизий, к 12 часам завершила прорыв их главной полосы обороны и прорвалась к Бродцам, Оспино, Рогу. Подразделения левофланговой 130-й стрелковой дивизии, преследуя отходящего противника, с ходу на подручных средствах и вплавь сумели форсировать реку Птичь, закрепившись на ее берегу. А правофланговый 3-й гвардейский стрелковый корпус, введя в сражение вторые эшелоны, ночью передовыми частями форсировал реку Тремля, продолжая преследовать отходящего противника.

К исходу 24 июня ширина прорыва на паричском участке достигла по фронту до 30 км и в глубину 5—10 км, а бригады танкового корпуса продвинулись в направлении Бобруйска до 20 км, выйдя в район Кнышевичи, Романищи.

Командир танкового корпуса генерал Панов, связавшись со штабом фронта и получив согласие командующего, решил батальонами 17-й гвардейской танковой бригады нанести удар в направлении Тумаровка, Милимоны, отрезав пути отхода паричской группировке противника, а главными силами продолжать наступление на Черные Броды, Пильня, перерезав железную дорогу Бобруйск – Октябрьский.

Наступившая темнота не убавила пыл наступления дивизий 18-го стрелкового корпуса, которые во взаимодействии с танкистами к утру следующего дня вышли в районы Каменец, Слободка, Качай Болото, Борки, Романищи, полностью прорвав вторую полосу вражеской обороны.

Активную помощь своим наземным войскам со второй половины дня оказала авиация 16-й воздушной армии, нанося удары по опорным пунктам противника, по его продвигающимся колоннам, выполнив за 24 июня 3191 самолето-вылет, доложив об уничтожении и повреждении 6 вражеских танков, 382 автомашин, 7 складов и о 20 сбитых в воздушных боях самолетах.

В этой благоприятной ситуации генерал Рокоссовский принял решение ввести в сражение на стыке 65-й и 28-й армий конно-механизированную группу генерала И.А. Плиева[41] (274 танка и САУ), приказав ей продвигаться в направлении Глуска с выходом на реку Птичь, прикрыв левый фланг далеко прорвавшихся в глубину обороны противника танкистов генерала Панова.

24 июня успешно продолжали наступление и войска 1-го Прибалтийского, 3-го и 2-го Белорусских фронтов. Бывший библиограф группы армий «Центр» Г. Гакенгольц вспоминал: «Решающий характер русского наступления не вызывал более никаких сомнений. Это проявилось не только в подавляющем превосходстве врага в артиллерии, танках и боевых самолетах, но также и в неожиданном для немецкого командования развитии наступательных действий. Новым было прежде всего участие мощных соединений штурмовой авиации… Кроме того, многочисленные русские истребители нарушили немецкую воздушную разведку, которая пыталась заглянуть в глубину расположения русских.

Само развитие русского наступления было примечательно многочасовой ураганной артиллерийской подготовкой и массированием в глубину на узких участках пехоты, поддерживаемой тактическими подразделениями танков. После прорыва в глубину немецкой обороны противник тотчас же стремился расширить бреши в обе стороны, при этом уничтожались оставшиеся очаги сопротивления с помощью вторых эшелонов пехоты и артиллерии сопровождения. Более крупные танковые соединения во время атаки пехотных частей находились на исходных позициях, лишь после того, когда были пробиты широкие бреши в немецкой обороне, они появлялись в виде сведенных воедино механизированных и кавалерийских соединений, танковых корпусов и армий как подвижные войска оперативного значения, имеющие далеко идущие цели»[42].