Триумф христианства. Как запрещенная религия перевернула мир

Поначалу не было гонений в масштабах всей страны, руководимых и направляемых из высших эшелонов власти. Однако затем настали времена, когда в гонениях на христиан начали участвовать императоры.

Но христиане об этом и слышать не хотят. Снова и снова Сатурнин старается убедить их: «Откажитесь от своего упорства»… «Не участвуйте в этой глупости»… «Так вы упорствуете?»… «И не хотите дать себе время на раздумья?»… Наконец, в отчаянии, он предлагает им на размышления тридцать дней. Они отказываются. Они христиане, от своей веры не отрекутся, и думать тут не о чем. Тогда Сатурнин приказывает казнить христиан, и их обезглавливают на месте.

Все рассмотренные нами до сих пор рассказы о мученичестве – при Плинии в Вифинии Понтийской, мученичество Поликарпа в Смирне, суд над скилитанскими христианами в Карфагене – были делом местных властей. Ни в одном случае мы не видим гонений в масштабах всей страны, руководимых и направляемых из высших эшелонов власти. Однако затем настали времена, когда в гонениях на христиан начали участвовать императоры. Поначалу и это были отдельные случаи. Но с начала III века преследования распространились на всю империю. Изменения в масштабах и интенсивности гонений почти несомненно связаны с ростом Церкви. Из небольшой местной неприятности христиане превратились в проблему имперского значения.

Гонения имперского масштаба

Мы уже видели, что в I веке число христиан было сравнительно ничтожно. Однако не прошло и тридцати лет с начала существования этой религии, как о христианах узнали первые лица государства. О них услышал император Нерон, – и это привело к великому бедствию для Церкви, по крайней мере в Риме.

Нерон (годы правления – 54–68)

Основной наш источник информации по взаимоотношениям Нерона и христиан – не христианские писания, а книга римского историка Тацита. В своих «Анналах» Тацит рассказывает историю империи в дни Тиберия, Калигулы, Клавдия и Нерона. В пятнадцатой книге он описывает страшный пожар в Риме в 64 году н. э.

Пожар начался в римском цирке. Огонь перекинулся на близлежащие кварталы и быстро распространился по всему городу. Горели жилые дома и общественные здания; погибло множество людей. Нерон в это время был вдали от Рима, в городе Антий, однако вернулся, услышав, что огонь приближается к одному из его дворцов. И действительно, сгорел дворец императора на Палатинском холме. Шесть дней бушевало пламя; казалось, его удалось потушить, – но пожар разгорелся снова. В конечном счете пострадали десять из четырнадцати районов Рима: три из них выгорели полностью, еще семь «превратились в обугленные руины»[195].

Почему начался пожар, никто точно не знал. Люди гадали, был ли это несчастный случай – или за этим стоял сам Нерон. Сам Тацит тоже не уверен в ответе: «Была ли это случайность или сознательное преступление со стороны императора, – неизвестно; у обеих версий есть свои защитники». Однако, по-видимому, он склоняется к версии виновности императора, ибо сообщает, что в некоторых местах вооруженные люди не давали жителям Рима тушить огонь, в других швыряли в здания горящие факелы, и то и другое делалось «по приказу».

Сам Нерон во время пожара также не особенно спешил рассеять подозрения – по крайней мере, так рассказывали об этом слухи: «Пока город горел, Нерон поднялся на возвышение и начал воспевать падение Трои, сравнивая это древнее бедствие с нынешним». Как видно, пожар Рима был для него не бедой, а увлекательным зрелищем. Был у него и мотив: «Люди считали, что Нерон мечтает выстроить новый город и назвать его своим именем». У Нерона имелись грандиозные архитектурные замыслы, он хотел построить «новый Рим», но нелегко было это сделать, пока старый Рим стоял на своем месте. По крайней мере, об этом шептались его подданные.

В любом случае Нерону требовалось на кого-то взвалить вину, и поэтому, пишет Тацит, он «подыскал виновных», схватив и обвинив в поджоге «людей, ненавидимых за их мерзости, которых чернь называла христианами». Эта религиозная группа, пишет Тацит, происходит от «Христа, который в правление Тиберия был предан смертной казни прокуратором Понтием Пилатом». Однако, несмотря на казнь Христа, «это зловредное суеверие распространилось опять, и не только в Иудее, где возникло это зло, но и в самом Риме», «куда отовсюду стекаются гнусности и бесстыдства и где они процветают».

Христиане стали для Нерона идеальным решением проблемы. Известные своей «ненавистью к роду человеческому», они едва ли могли найти широкую поддержку Нерон собрал их со всего города и предал жестоким публичным казням. Одних он зашил в шкуры диких зверей и выпустил на них своры свирепых псов. Других распял на крестах. Третьих облил смолой, поджег – и освещал этими живыми факелами цирк и свои сады.