Триумф христианства. Как запрещенная религия перевернула мир

Придя к вере, эти последователи Иисуса, по-видимому, начали рассказывать другим в Галилее о том, что Иисус воскрес, – и люди верили им и обращались. Со временем, когда опасность миновала, некоторые ученики, хотя и не все, вернулись в Иерусалим. Почему, мы точно не знаем. Быть может, уже ожидали, что Иисус туда вернется? Каковы бы ни были причины – в книге Деяний (Деян. 1) мы находим их в Иерусалиме, и на Иерусалим как на место их пребывания указывает Павел (Гал. 1). По-видимому, этот город стал базой для деятельности христиан, а лидерами небольшой, но быстро растущей общины сделались ученик Иисуса Петр, а затем брат Иисуса Иаков. Община состояла из столичных жителей, то есть исключительно из иудеев. Павел отмечает, что первые верующие, во главе с Петром, видели свою миссию именно в обращении иудеев (Гал. 2:7–8). Это тоже звучит очень правдоподобно.

Таким образом, принято считать, что первая христианская община находилась в столице Иудеи. Позднейшие источники об этой группе сообщают немного – лишь имена руководителей и несколько разрозненных легенд, с ними связанных. Правда в том, что по причинам, рассмотренным нами в предыдущей главе, миссия среди иудеев не имела особого успеха. В источниках первых четырех веков мы время от времени читаем о группах христиан из иудеев то здесь, то там – в Трансиордании, в Египте, – но они никогда не играли большой роли в жизни церкви в целом. Почти всегда они находились на периферии.

Иудеохристиане, по-видимому, отошли на периферию во второй половине I века. Мы уже видели, что Павел активно создавал общины верующих на языческой почве; другие столь же успешные проповедники в I веке нам неизвестны[55]. Церкви Павла, по-видимому, продолжавшие расти, даже когда сам он перемещался в другое место, состояли исключительно или почти исключительно из бывших язычников. И не только основанные им церкви. Единственное дошедшее до нас послание Павла, адресованное Церкви, которую он не создавал, обращено к римской Церкви, в гостях у которой он еще не был. В этом послании он прямо называет римских христиан «язычниками» (Рим. 1:13; 11:13). Ученые часто полагают, что это была «смешанная» Церковь, включавшая в себя и иудеев, и язычников. Возможно; однако из самого послания следует, что подавляющее большинство римской паствы обратилось из язычества. В приветствиях в последней главе Павел называет по именам двадцать шесть человек; некоторые из них вполне могут быть иудеями, хотя по именам это не определишь. Но шестерых из них он особо именует «сродниками моими», то есть иудеями (Рим. 16:7,11, 21). Такое выделение этих шестерых заставляет предположить, что оставшиеся к «сродникам» не относятся[56]. Так что, возможно, остальные двадцать – бывшие язычники.

Практически то же самое можно сказать и о других церквях, которым адресованы древнейшие христианские писания. Подавляющее большинство книг Нового Завета – в том числе и «самое иудейское» Евангелие, от Матфея – по-видимому, обращены в основном, если не исключительно к языческой аудитории и даже написаны в основном авторами из язычников[57]. Уже ко второй половине первого столетия Церковь, по всей видимости, состояла преимущественно из языческих новообращенных[58].

Мы уже немного поговорили о том, кто были эти люди и во что верили они прежде, в связи с Константином, самым прославленным и значительным новообращенным из язычников в истории христианского мира. Но теперь поговорим об этом подробнее, в качестве прелюдии к следующим главам, в которых постараемся объяснить, как последователям Иисуса удалось убедить такое множество язычников оставить религиозные традиции своих предков и поклоняться одному лишь христианскому богу.

Существовало ли «язычество»?

Уже достаточно давно ученые говорят о том, что «язычество» не было чем-то единым. Можно сказать даже, что «язычества» не было вовсе. В том, что мы собирательно называем «язычеством», соединялось множество разных вещей[59].

Само это слово для людей в древности – в том числе и для тех, кого мы называем язычниками, – не имело бы никакого смысла. Никто из них так себя не называл и не думал о себе в религиозном смысле, как о язычнике – не потому, что это уничижительный термин, а потому, что в нем не было никакого религиозного значения. Мысль, что многие сотни, даже многие тысячи способов почитания разных богов составляют некую единую «систему», древним просто не приходила в голову. К тому времени, когда слово «язычник» вошло в обиход, сами обычаи признания и почитания богов существовали уже много тысячелетий. «Язычниками» христиане начали называть тех, кто не придерживался их собственных религиозных практик. Христианам нужно было как-то называть нехристиан. Почитатели бога Израилева проблемы не составляли: их можно было назвать иудеями. А все прочие? Как насчет остальных 93 % рода человеческого?