Триумф 'каскадеров'

Тягостно вспоминать, каким увидел его Павел Ефимович в последний раз. С трясущимися губами и блуждающим взглядом. Складывалось впечатление, что артист кого-то ждет и отчаянно боится, как бы этот "кто-то" не пришел. Находясь в его квартире, Трофиновский начал невольно прислушиваться к гудкам проезжающих автомобилей, к шагам на лестнице... И только потом понял, что Марчук боится воспоминаний, которые хотел бы похоронить на дне своей памяти, но не знает, как это сделать. Все его ответы сводились к невразумительному бормотанию: "Обычный профосмотр - кровяное давление, пульс, прослушал легкие, проверил реакции мышц..." Приходившего "профессора" помнит плохо: "...невысокий, худой, с запавшими глазами, говорит быстро, заглатывая окончания слов". Но в клинике, обслуживающей цирк, никого похожего не оказалось. А между тем у всех пострадавших появлялся подобный "профессор" с небольшим аппаратом в черном чемоданчике. Говорил, что прислали из поликлиники для обычного профосмотра.

Трофиновский анализировал показания, нетерпеливо поглядывая на часы. Наконец в дверь постучали. Пришла Татьяна Марчук...

Он ее видел до этого лишь однажды, после происшествия в цирке. Тогда она выглядела лучше, хотя и была, конечно, напугана. А сейчас углубились, скорбные морщины у рта, глаза - как настороженные зверьки. "Она кого-то боится. Кого?" - подумал следователь.

- Здравствуйте, Татьяна Львовна! Рад, что не забыли о моей просьбе.

Худенькие плечи Татьяны вздрогнули:

- Как можно забыть? Дело у нас с вами общее...

- Прошу вас еще раз вспомнить обстоятельства, предшествующие... - он запнулся, - происшествию с вашим братом. Расскажите - как можно подробнее - о человеке с аппаратом, приходившим к Виктору Львовичу...

- Это когда был профосмотр?

- Так, во всяком случае, говорил ваш брат. Что вам знаком этот... "профессор", что он вас лечил...

- Нет, нет, не знаю никакого профессора!

Сказав это, она поспешно отвела глаза. "Почему?" - мелькнула у Павла Ефимовича мысль.

- Вы договорились с братом, что придете на представление?

- Да. Он оставил для меня пропуск у администратора.

- Брат не упоминал о медицинском освидетельствовании перед выступлением?

- Врачи часто проверяли его. Двойное сальто-мортале - гвоздь программы, вы же знаете...

- Но в этот раз его обследовал кто-то новый. Этого человека никто в цирке раньше не видел.

- И вы думаете, что это и явилось причиной... падения Вити? - недоверие явственно пробивалось в ее голосе.

- Пока только предполагаю.

- ...Предполагаете, что кто-то желал сорвать Витин номер? Что он специально явился, чтобы погубить моего брата?

- У этого человека был с собой какой-то аппарат, - следователь пытался направить разговор в нужное ему русло.

- Вы полагаете, что этим аппаратом он сбил Витю с каната?

"Похоже, что она допрашивает меня. Желание больше знать о причинах неудачи брата естественно для нее. Но почему она предпочитает рассказывать поменьше? И голос напряжен. Она говорит со мной так, будто видит перед собой не союзника, а противника..."

- Я не могу так полагать. Какие у меня основания?

- Вот именно. Ведь Витю тщательно обследовали и признали, что он вполне здоров.

- Значит, вы все же знаете об осмотре?

- Я имела в виду осмотр после... - Она смолкла, не уронив слова "падение". - Но мне непонятно, почему вы заподозрили в чем-то плохом того человека. Мало ли врачей обследовали Витю? И ничего плохого с ним не случалось...

"Может быть, я виноват в том, что не делюсь достаточно откровенно своими подозрениями, не объясняю их причин?"

- Видите ли, у меня есть данные, что один и тот же человек одним и тем же аппаратом воздействовал на нескольких людей. И со всеми ними потом случались неприятности. Конечно, это может быть простым совпадением. Но...

"Не могу же я ей сказать: "У меня возникло интуитивное чувство..."

- Простите, что "но"?

- Я обязан проверить все версии.

- Когда-то я учила законы элементарной логики. "После" - еще не значит - "потому".

- Верно. Но если возникает версия, ее необходимо проверить, прежде чем исключить.

- И поэтому вы готовы терзать подозрениями врача, может быть, очень хорошего специалиста? А тем временем будут страдать сотни больных, которым бы он мог помочь...

Трофиновский внимательно присматривался к собеседнице. Отметил, как вздрагивают тонкие ноздри, как упрямо морщит она лоб и обиженно поводит головой. Ее круглое лицо с большими голубыми, почти кукольными глазами было открытым и беззащитным. Но в морщинах на лбу, в сжатых губах угадывались недоверие и неприязнь к следователю, недовольство его вопросами. "Может быть, я взял не тот тон? Не учел, например, ее состояние после неудачи брата? Может быть, наш разговор преждевременен? Но я не торопил ее с приходом..."

- Извините, Татьяна Львовна. Прошу повременить с вопросами ко мне и сначала ответить на мой. Такова сейчас ситуация. Вам ничего не было известно о предварительном обследовании брата?

- Я знала о том, что перед каждым выступлением Витю проверяют разные врачи.

- А новый специалист? Человек, с которым ваш брат никогда до этого не встречался?