Триумф карьериста

– Нужно более тщательно все проверить, – предложил Дронго. – Когда у человека два телефона, он подсознательно может выдать себя, перепутав какой-то звонок или абонента. Нужно просмотреть все ее звонки за последние два года. Это психология, полковник, вы прикажите, чтобы все внимательно просмотрели.

– Я бы хотел, чтобы вы здесь остались, – сказал полковник, – но это решаю не я. И даже не Алексей Федорович. Все решается на гораздо более высоком уровне. И некоторым не нравится, что вы копаетесь в смерти нашего чиновника такого уровня. Считается, что вы сразу выдадите эти тайны зарубежным журналистам, чтобы в очередной раз выставить нашу страну в неприглядном виде.

– И вы верите в такую чушь? – с сожалением спросил Дронго. – Или мне нужно подробно рассказывать, сколько раз я помогал вашим правоохранительным органам?

– Я знаю, – ответил Савченко, – достаточно вспомнить, как с вашей помощью ловили известного маньяка. Он, кажется, был директором института.

– И не только его, – ответил Дронго, – но так бывает всегда. Заслуги забыты, и чиновники руководствуются сиюминутными интересами.

– Разве вас это удивляет?

– Не очень. Но у некоторых должно быть чувство долга. Или понятие чести. Сложно с этим жить, я согласен, но иначе не получается. Кажется, Лоуэлл говорил, что не меняются только дураки и покойники. Его любят цитировать все, кто не готов отстаивать свои принципы. В конце концов, нечто подобное говорил и сам Уинстон Черчилль. Но одно дело уметь приспосабливаться к обстоятельствам, а совсем другое – изменять своим принципам.

– В истории мало людей, которые готовы были, как Джордано Бруно, идти до конца. История Галилея, согласившегося на компромисс, вопреки своим взглядам и убеждениям, кажется гораздо более человеческой. Нельзя требовать от людей всегда быть героями. Да и не все могут. А принципы такая странная вещь, которая чаще вредит тому, кто их придерживается, – напомнил полковник.