Тринадцатый VIII

В самом дальнем углу заметил дверь с надписью «Служебное помещение» и направился к ней. Уж больно смущало, что дверь подпёрта шваброй…

Я убрал швабру и открыл дверь. Увидел хозяйственное помещение… и двух моих членов службы безопасности, без сознания лежащих на полу. Травм видно не было, значит, их вырубили либо уколом снотворного, либо газом, либо и вовсе — магией. А учитывая, что мы на парковке, первое более вероятно.

Я позвал своих людей, и они принялись осматривать своих коллег. Как и ожидалось, нашли точки от уколов. У одного из мужчин — на шее, у второго — на руке.

— Можете их разбудить? — спросил я.

Показания охранников Маши нам сейчас могли очень помочь.

— В моей аптечке есть нашатырный спирт. А если он не поможет — то уколы с адреналином, — ответил охранник торгового центра.

— Принесите всё, будьте любезны, — попросил его Тимофей Сергеевич, и мы остались на парковке одни.

— Сомневаюсь, что это дело рук императора, — высказался я, смотря на лежащих без сознания.

— Почему вы так решили, князь? — поинтересовался Тимофей Сергеевич.

— Его люди без зазрения совести убили бы наших. Они бы использовали уколы с ядом, а не снотворным. Значит, и графиню похитили не чтобы убить, — объяснил я свои догадки.

— Звучит логично. Думаете, Марию Ларионову похитили ради выкупа?

— Тогда бы с вами сразу связались.

Похищение знатных дворян ради выкупа — распространённая практика. Но насколько мне известно, похитители сразу выставляют свои требования. Они действуют по некоему стандартному шаблону. А в нашем случае — тишина.

Охранник скоро вернулся с большой аптечкой. Как и ожидалось, от нашатырного спирта толка не было. И Тимофей Сергеевич сделал своим людям уколы адреналина. Шприцы с гормоном были в стерильной упаковке, уже подготовленные на экстренный случай.

Мужчины очнулись друг за другом. Они поднимали головы, резко всасывая воздух.

— Что случилось? — спросил первый, моргая.

Он плохо понимал, где находится.

— Вась, да вырубили нас, — ответил ему второй очнувшийся и со стоном поднялся, чтобы присесть на пол. — Как же голова теперь кружится.

— Точно, вспоминаю… Так! А где графиня⁈

— Её похитили, — ответил я.

— Точно, точно, — судорожно вспоминал мужчина. — Мы шли к автомобилю, как нас перехватило четверо человек.

— Вы их запомнили?

— Нет, у них такие лица… что в толпе фиг узнаешь, — мужчина отвечал и растирал виски, слова давались ему с трудом. — Таких обычно в службу безопасности и берут.

— У них герб был на форме, — вспомнил второй пострадавший. — Лев и цветок какой-то.

— Лилия? — предположил я.

Сразу вспомнил, где видел этот герб.

— Простите, князь, но я в цветах совсем не разбираюсь.

— Ладно, и без этого всё очевидно. Тимофей Сергеевич, вызовите скорую для ваших коллег.

— Да мы и без скорой до поместья доберёмся! — запротестовал этот же раненый.

— Да, князь. К утру будем, как огурчики! Не надо нас в больницу! — подхватил второй.

Я вопросительно посмотрел на Тимофея Сергеевича, но он лишь пожал плечами.

— Ладно, но тогда вызовите в поместье целителя. И это уже не обсуждается! — велел я и пошёл к выходу с парковки.

Нужно было позвонить, а здесь связь ловила плохо, как и в любом подземном помещении.

— Князь, вас сопроводить? — спросил Тимофей Сергеевич.

— Нет. Да и поиски можете не продолжать.

— В смысле? — удивился безопасник.

— Герб со львом и лилиями принадлежит семье Ларионовых, — ответил я.

— Эм… Это выходит, что Ларионовы сами похитили Ларионову⁈ Не вижу логики.

— Сейчас я разберусь и дам вам знать. Мотивы пока и мне непонятны. Но навряд ли кто-то нацепил этот герб, чтобы подставить Ларионовых. Думается мне, тут всё гораздо проще. Поэтому похитители и не особо скрывались.

— Хорошо, Алексей Дмитриевич, — кивнул Тимофей Сергеевич.

Я вышел на улицу, и ледяной ветер сразу ударил в лицо.

Номер отца Маши был в моих контактах, поэтому я сразу набрал его. С первого раза мне никто не ответил. Но я не сдавался и позвонил второй раз.

— Алло, — ответил тяжёлый мужской голос спустя долгую минуту ожидания.

— Игорь Владимирович, зачем вы похитили собственную дочь? — с ходу спросил я.

— Что⁈ Это кто вообще?

Точно, я же менял номер. Вот граф и не узнал меня.

— Это Алексей, — ответил я.

— Алексей! Это вы мне скажите, почему я отдал дочь вам, но мне уже несколько месяцев докладывают, что она любовница князя Воронцова⁈ Вы что, продали её? — возмущённо спросил граф.

— Игорь Владимирович, вы больше слухам верьте. А в невинности Маши, думаю, вы первым делом убедились.

— Да, я сразу вызвал опытного в этих вопросах целителя.

— В таком случае, как она может быть чьей-то любовницей?

— Никак, — буркнул граф. — Но это не отменяет того факта, что вы оставили её в Москве с незнакомым мне человеком.

— Не понимаю вас. Маша, как жила со мной и моей семьёй, так и живёт, — я пока не стал говорить прямо про свою фамилию.

Уж спустя столько времени граф Ларионов должен был догадаться.

— Мне докладывали, что моя дочь живёт в доме Воронцовых.

— Вы серьёзно ещё не догадались?

— О чём? Алексей, не надо держать меня за идиота, — резко ответил граф.

— Я и есть князь Воронцов. Где вы сейчас? Я приеду и поговорим.