Тринадцатый IX

А вот про Никиту Павловича я не мог сказать то же самое. Он не только лежал без сознания… его магический источник был опустошён. А это чревато для любого мага.

В таком случае нужно восстановить энергию искусственно. Но поблизости не было ни целителей, ни артефактов, наполненной тёмной маной.

Поэтому мне пришлось прибегнуть к радикальным действиям. Я положил руку на грудь мужчины, который еле дышал. А затем отщипнул от своего источника маленький кусок и направил его к груди некроманта. Делал всё то же самое, что и обычно, когда делился даром с другими.

Но впервые делал это с человеком, который находился без сознания, а второй источник — пуст. Остаётся надеяться, что тёмный источник сможет преобразовать для себя немного светлой маны.

Я присел рядом и стал ждать. После мира мёртвых наша зима казалась настоящим курортом!

Никита Павлович открыл глаза уже через пять минут. Вовремя! Я уже номер скорой набрал…

— Что случилось? — сиплым голосом спросил он.

Я же поднялся и протянул ему руку. Помог подняться.

— Нас решил посетить мир мёртвых. И существовал он здесь только за счёт энергии вашего источника, — объяснил я.

— Что⁈ — мужчина схватился за грудь, а затем застыл, смотря на Зубастика.

— Да, мне пришлось сделать вам небольшой подарок. Теперь вы первый в мире маг, который сочетает в себе тьму и свет.

— Я не смогу сплести заклинание ещё раз, — забормотал Никита Павлович.

— И не надо. Я уже узнал всё, что хотел. Пойдёмте к машине.

— Голова кружится, — признался некромант.

Так, он намекал, что управлять автомобилем не сможет. Гордый мужчина не хотел признавать слабости.

— Ничего, я сам поведу. Скоро магия в ваших источниках преобразуется и станет полегче.

— Хорошо.

Мы медленно пошли к машине. Зубастика же я оставил спокойно отсыпаться. К утру будет бодр, как после вылупления. Но вот о Никите Павловиче я такого сказать не мог.

Всю дорогу некромант провёл с закрытыми глазами. Да и когда до дома добирался, его сильно пошатывало.

— Если вашему мужу к утру не полегчает, вызовите целителя. Он потратил слишком много своей маны, — объяснил я Алевтине Григорьевне.

— Слишком много — это сколько? — насторожилась женщина.

— Почти всю, — честно ответил я.

— Ох, надеюсь, что риск того стоил, — Алевтина Григорьевна посмотрела мне в глаза.

Но я выдержал её тяжёлый взгляд. И понимал переживания.

— Стоил. Жизни вашего мужа ничего не угрожает, будьте уверены. В крайнем случае он перестанет быть некромантом и станет видящим магом.

— Видящим магом? Вы издеваетесь? — не выдержала женщина.

— Ничуть. Это был единственный способ сохранить ему жизнь. И Никита Павлович это прекрасно понимает. Думаю, он вам завтра сам всё объяснит.

Вместо ответа Алевтина Григорьевна кивнула.

А братья-некроманты уже ждали меня на пороге, готовые навсегда покинуть этот дом.

Когда мы сели в такси, я обернулся и сказал некромантам:

— Чтобы вы знали, ваш отец пошёл на сделку только, если я позабочусь о вас.

— Серьёзно⁈ — хором спросили они, и машина тронулась.

— Да. Может, вы этого пока не понимаете, но он реально за вас переживает.

Парни переглянулись и кивнули друг другу. Надеюсь, они сделали выводы. Ведь видели, в каком состоянии вернулся Никита Павлович, и как он рисковал ради них.

Когда мы вернулись в номер, там царил бедлам… Макар не пускал ни официанта, ни горничную…

— Макар! Ты что себе позволяешь? — спросил я, когда заметил этого воскресшего на диване перед телевизором.

Что жизнь, что смерть, а привычки не меняются! Макар смотрел сопливую мелодраму и ловил ртом кусочки попкорна. Поэтому и весь пол был ими засыпан…

— Ой! — он резко вскочил с дивана и отряхнулся, создавая вокруг ещё больший беспорядок. — Прости!

Я осуждающе посмотрел на него и пошёл вызывать горничных.

— Спрячься, пока здесь все не уберут!

— Хорошо… и я это…

— Что⁈

Сама ситуация меня злила. Словно с телом двенадцатилетнего подростка, Макару достался и его разум.

— Я больше так не буду. Да, это звучит по-детски… Но мне просто хотелось насладиться жизнью.

— А уборка в наслаждение жизнью не входит, — с иронией подметил Саша.

— Да, да, — кивнул Макар.

— Ладно, на первый раз прощаю. Но не смей так себе вести, когда мы прибудем в мой особняк! — предупредил я.

Макар судорожно закивал. Вроде понял.

Больше в Воронеже не было смысла задерживаться. Поэтому следующим утром такси отвезла нас обратно к лесополосе. На Макара я нацепил балаклаву. И хорошо, что была зима, и ни у кого не возникало вопросов о его внешнем виде.

— Мачеха написала, что с отцом всё хорошо. Только небольшая слабость, — сказал мне Олег, когда мы готовили Зубастика к очередному полёту.

Мой питомец, в отличие от Никиты Павловича, был как никогда бодр. Он передавал мне эмоции нетерпения и образы полёта. Так сильно ему хотелось снова воспарить к небесам!

Навигатор в телефоне показывал, что на машине до Смоленска ехать одиннадцать часов. А на Зубастике мы долетели всего за два часа.

Но на дворе был день, поэтому регата пришлось припарковать у запасного выхода из города, который соединялся с моей подземной лабораторией.

И с каких пор здесь стоит решётчатая дверь с кодовым замком⁈ Что за…