Тринадцатый череп

– Меня Всемирный потоп куда меньше напряг. Он хотя бы заранее спланирован был, и мы об этом знали. И в общем, одобряли его необходимость. Надо же было как-то быстро уничтожить лишние виды живых существ, от которых нам никакой пользы, либо тех, кто изначально был обречен на вымирание из-за ошибки генетиков при их выведении. Как еще это было сделать? Мы к тому потопу хотя бы готовились тщательно, чтобы сохранить то, что нам могло быть полезно на долгие эпохи. А с Атлантидой бах, и неожиданно в одну ночь. До сих пор в себя не приду…

Внезапно рассуждения братьев о напастях было прервано. К Шизлу приближались двое его слуг и под руки тащили к нему третьего зачуханного перепуганного мужчину странного вида. Бросив его к ногам Шизла, один из слуг сказал:

– Великий Шизл! Вот та собака, которая посмела тебя расстроить!

Зачуханный мужчина со страха разрыдался в голос и, ползая между Тотом и Шизлом, обнял Шизла за ноги и начал в голос причитать:

– Прости меня, Великий Шизл! Не вырывай мне сердце! Я же ни в чем не виноват! Я тебе все объясню. Когда мне от тебя поступил сигнал, что мне надо прийти, я не пошел, потому что насморк у меня… и горло болит. Не смогу я петь. Какой от меня толк сейчас? Вот я и решил, что идти не обязательно. Я ж не думал, что ты вдруг срочно строить что-то решил и никак нельзя отложить на недельку. Ты же сам говорил, кто понял жизнь, тот не спешит. А потом вдруг эти два амбала ко мне завалились, скрутили меня и потащили. Сказали, что ты мне сердце вырвешь за неявку. Я им говорил, мол, насморк у меня и горло болит. А они все тащат меня и тащат. И все твердят, что ты мое поганое сердце вырвешь и наизнанку вывернешь. А я же ни в чем не виноват! Не вырывай мне сердце, Великий Шизл!

Тот не мог не улыбнуться от увиденного. И отметил про себя, что не так уж был не прав Хиз, когда говорил, что Шизл с успехом занимается ничегонеделанием. Брат его был явно оконфужен показательным выступлением непонятного мужичка, стоял и явно пытался подобрать нужные слова, чтобы представить ситуацию не в таком невыгодном для себя свете. Но Тот не дал ему опомниться, спросил первым:

– Ну и как часто ты тут сердца вырываешь у этих несчастных людишек? Они вон тебя даже Великим величают, а ты с ними так жестоко. Ты, кстати, титул-то этот за виртуозное вырывание сердец тут получил? Больше-то не за что, я смотрю…

Шизл не знал, куда деться от смущения. Но в глубине души он был рад, что перед ним сейчас стоит его брат, а не Хиз, например.

– Да ни одного пока не вырвал, Тот. Даже не знаю толком, где у этих существ сердце находится и есть ли оно вообще. Я что, виноват разве, что на них ничего, кроме угроз зверской расправы, не действует? Причем непременно, чтобы маячащая впереди расправа была с мясом и кровищей. Иначе не подействует. Думаешь, мне легко с ними тут? С ними с ума можно сойти от смеси их тупости и хитрости. Врут, как черти. При этом в курсе все до единого, что я всегда знаю правду по их мыслям. Но все равно врут. Вот реально, Тот, звери лучше и удобнее. А эти почти такие же примитивные и тупые, как зверюшки, но считают себя хитрыми и умными. Насморки у них до кучи еще. Я не знаю, как и зачем их наши генетики создавали. Но в процессе создания Энки точно что-то курил… и, похоже, не табак…

Хоть Шизл только что и говорил о людской тупости, непонятный мужчина как-то слишком быстро для тупицы сообразил, что Тот был более важной фигурой, чем его брат. Он резко перестал валяться в ногах у Шизла, развернулся на четвереньках к Тоту и, обнимая уже ноги Хранителя Кристаллов, заголосил с тем же рвением, прервав беседу братьев:

– Величайший Тот!!! Защити меня от несправедливого гнева! Ты же видишь, что меня обвиняют напрасно. А я же ни в чем не виноват! У меня насморк, и я все равно не смог бы петь на нужной частоте. Ты же величайший, ты сможешь меня понять и защитить!

Тот был несколько ошарашен поведением мужчины, а когда он после сказанного еще и кинулся целовать ноги Тота, последний в ужасе отскочил от ползающего в ногах, как от чумы. Хранитель Кристаллов до этого работал только с более развитыми цивилизациями и фактически первый раз смог увидеть человека в действии. А когда мужчина кинулся к Тоту повторно, пытаясь по новой начать целовать ему ноги, Тот заорал на него больше от испуга, а не от злости:

– Ну-ка встань быстро!!! Ты что, не знаешь, что ни перед кем нельзя вставать на колени? Если встал на колени, то встанешь с них уже другим человеком. И то же самое произойдет с тем, кто на колени поставит… хоть физически, хоть морально. Я тебя на колени не ставил. Я что, по-твоему, должен быть виноват в том, что ты сам в ноги кидаешься, чтобы умолять?

Мужчина, неспешно поднимающийся с колен, таращился на Тота с первозданно удивленным непонимающим видом, поэтому Тот сразу же понял, что расточал свое красноречие в никуда. Шизл это заметил и вмешался в беседу:

– Тот, это слишком сложно для него. Тут тебе не Атлантида. Поэтому завязывай давай умничать. Ты не с атлантом общаешься. Бессмысленно топить космос… дров все равно не хватит.