Тринадцатый аркан (СИ)

— Это символ бессмысленности всех войн, — уверенно ответил Оскар. — Тем более, фильм основан на реальных событиях…

— Я же говорю, плевок на могилы погибших! — отрезал Майер.

— Войны не бессмысленны, — пожал плечами контрол-фрик. — Должны же мы защищать демократические ценности! Кстати, у шумеров, по-моему, тоже были зачатки демократии. А вот аккадское царство — уже типичная восточная деспотия. Кстати, Оскар, раз ты так восхищаешься нарративами Оберштайна, шел бы играть этого адмирала!

— Я заслуживаю роль Императора Галактики!

— А ты не думаешь, что он специально взял на эту роль мальчика, который не умеет играть? Раз уж Оберштайн такой гений…

— Аккадский царь в «Аль-Фасиле» реально похож на куклу… — задумчиво протянул Оскар. — Я ему позвоню!

— Вот прямо сейчас, при мне, и звони! — нахмурился Минс.

Таль потянулся за смартфоном.

Комментарий к Глава 7. Прорыв

Когда танцуют, я хочу вести.

Даже если вы кружитесь[3] в одиночку,

Позвольте вас немного проконтролировать.

Я покажу вам, как правильно. -http://rammstein.ru/amerika.html

Даже извиняться за такую красоту не буду! ;) Оскар: https://otvet.imgsmail.ru/download/c4263a7238f13161e7688a86f0097c02_i-257.jpg

https://www.kino-teatr.ru/acter/album/1226/pv_886354.jpg

https://copypast.ru/uploads/posts/thumbs/1305650733_lg_18150181_alain_delon_hqcity_r_3.jpg

“Седьмая печать” Бергмана упомянута совсем не случайно.

Про шумеров https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D1%83%D0%BC%D0%B5%D1%80%D1%8B насчет зачатков демократии, конечно, натяжка, но Минс и так весьма образован для копа.

Аккадский царь - это, конечно, канонный Райнхард, а предводитель шумеров с секирой - канонный Юлиан Минц.

========== Глава 8. Сила ==========

Heute treff’ ich einen Herrn

Der hat mich zum Fressen gern

Weiche Teile und auch harte

stehen auf der Speisekarte

© Rammstein — Mein Teil

— Послушайте, вот здесь явная сюжетная дыра с точки зрения тактики, почему мой герой не может приказать… — в жизни блондин из рекламы шампуня выглядел несколько менее слащаво, чем на экране, возможно, благодаря рок-н-ролльному стилю — на нем были рваные черные джинсы и футболка с логотипом Slipknot.

— Мюзель, иди со своими рационализаторскими предложениями к Йобу Трюнихту, — отмахнулась Хильда Дорф. — Сценарий пишет он.

— Но он меня к вам послал! — воскликнул блондин. — Сказал, что возможные правки только вы можете санкционировать! Я просто не хочу, чтобы мой Лоэнграмм выглядел идиотом, как Джон Сноу в Битве Бастардов…

«Видимо, сценаристу со странным именем этот молодой человек тоже надоел.»

— В таком случае тебе следует пореже открывать рот, Мюзель, — равнодушно бросила Дорф. Фредерике стало немного жалко блондина. Кажется, в сериале, над которым работает Хильда, он должен играть какого-то военного гения. «Гений» явно совершенно не чувствовал настроения режиссера, которой хотелось как можно скорее избавиться от его общества. — То, что ты все время залипаешь в Heroes of Might and Magic, еще не делает тебя специалистом по стратегии и тактике.

— Я много читал, — не сдался блондин. — И мой прадед воевал на Восточном фронте, он мне в детстве много рассказывал, особенно про Сталинград…

— Ну при чем тут Сталинград, — Хильда устало потёрла рукой лоб. — Что это вообще?

— Сталинградская битва — самое масштабное сражение в истории, — вступилась Гринхилл. Иногда она любила поумничать не меньше, чем Мюзель. — Много месяцев силы Рейха и Союза рвали друг друга в тяжелейшем городском бою…

— Техника ломалась от холода, люди падали замертво с обморожениями, не выпуская из рук оружия, но продолжали отчаянно бороться за каждый дом, — продолжил мальчик из рекламы шампуня. — Поскольку продовольствия не было, солдаты и жители города ели трупы…

— Ели трупы? — раздался негромкий голос где-то за левым плечом Фредерики. Не смотря на опыт в полиции, она не расслышала шагов. Обернувшись, Гринхилл увидела высокого, болезненно худого мужчину в сером свитере, с темными, наполовину седыми волосами. На его иссохшем лице особенно выделялись цепкие, ярко-голубые глаза. — А ты выглядишь гораздо живее, чем обычно на съемочной площадке, Мюзель, — бросил он задумчиво и обернулся к маячащему у него за спиной мужику в классическом костюме с планшетом в руках. — Трюнихт, внеси в сценарий поедание трупов, раз нашу златовласку это так заводит.

Мужик садистски улыбнулся и начал что-то писать в планшете. «Не уверена насчет златовласки, но его это точно заводит.»

— Пол, ты издеваешься?! — холодно спросила Хильда. — Ты понимаешь, что нам придется увеличивать рейтинг, а это грозит потерей части аудитории?

— Публика хочет, чтобы мы ее шокировали, Хильда. То, что сила лишь в рейтингах и коммерческом успехе - иллюзия, портящая жизнь многим американцам, — ответил он и посмотрел на Фредерику. — Вы, наверное, тот коп, которого отстранили за жестокость? Я Пол. Пол Оберштайн.

— Откуда вы знаете? — удивилась Гринхилл, не торопясь пожать протянутую руку. Хильде она ничего про отстранение не говорила. — Вы ведь режиссер того скандального фильма про Ирак?

Фредерика не смотрела этот фильм, но отец его просто ненавидел.