Тринадцатый

— Слушай меня внимательно дочь, я говорю один раз и больше повторять не буду. Если ты еще раз позволишь себе неуважительное отношение к этому человеку и его спутнице ты будешь отречена от рода. Ты обязана оказывать ему всякое уважение, могу тебе сказать одно, он не простолюдин и выше по роду, чем ты или я. Ты меня поняла.

— Нет, я ничего не поняла, что это значит? Спросила ошарашенная Фиональ.

— Тебя это не касается, но я тебя предупредил, смотри, что бы мне не пришлось претворять свои слова в жизнь.

Второй состоялся у нас с Ксеной.

— Влад, что это было на вечере, чего это эльф так на тебя пристально смотрел, и этот Норис взгляда с вас с эльфом не сводил.

— Ксюш, понимаешь эльф увидел знак на моей руке.

— Это тот, что ты получил в лабиринте?

— Да, но его видят только Владыки Лесов и их высшие маги, другим этот знак не виден, ты же тоже его не видишь, так?

— Да, не вижу, и что дает тебе этот знак?

— Он показывает мой статус, и он выше чем у любого владыки леса.

— Как это?

— Ну, чтоб тебе понять, поясню на примере. Владыка леса, это как пользователь на компьютере, а повелитель леса, это как системный администратор. Владыка может только управлять лесом и то только через «духа леса», самим «духом» он управлять не может. Повелитель может отдавать команды «духу леса». Это если коротко, вообще система намного сложней. Она создана древними и в ней вложено столько параметров безопасности, что ногу сломишь.

— Понятно. Мне понятно, почему повел себя так эльф, но почему себя повел так Норис, я не поняла.

— Норис, это отдельный разговор, он за нами наблюдает с начала этого учебного года, мы все- таки с тобой светанулись на практике. Он всячески скрывал свое наблюдение за нами, но я его давно уже заметил. Включение нашей пятерки в турнир я думаю тоже из этой оперы. А сегодня эльф нам подложил очередную свинью. Он поклонился мне, а это эльфы делают только с равными им. К остальным они относятся как к низшим. При этом он поклонился мне при уходе, а это вообще признание того, что я выше его по статусу и это заметил Норис.

— И что будем делать?

— Ничего, просто не будем светить свой реальный уровень, в этой ситуации плохо, то, что я показал столь низкий уровень первоначально, но ничего что-то придумаем. В этом плане больше сотни планет, в союз входят всего сорок три, остальные живут сами по себе, но порталы с ними существуют. Я думаю, нас примут за выходцев с одной из таких планет, думаю, что ни у кого даже мысли не появится о том, что мы с другого плана. До этого меня воспринимали быстрей всего как твоего охранника, это было видно по отношению к тебе и ко мне того-же Тура, но после того как мы погостили у него его отношение к нам изменилось, ты должна была это заметить.

— Да раньше он первой обращался ко мне, а теперь к тебе.

— Правильно, раньше он воспринимал тебя как аристократку, а меня как лицо тебя сопровождающее, а теперь он уже отдает первенство мне.

— Да, хреновые с нас конспираторы получились.

— Что ты хочешь, жить под легендой учатся специально, разведчиками не рождаются, ими становятся, а мы с тобой без подготовки кинулись в пасть льву, вот и засветились. Ведь нам противостоят разумные прожившие не одну сотню лет, имеющие огромный жизненный опыт.

— Так, что будем делать?

— Не будем строить из себя простолюдинов, будем вести себя соответственно аристократам.

— Но твой цвет волос?

— Я его мог бы поменять, но сейчас это уже не имеет смысла. Пусть воспринимают таким как есть.

— То есть в лес мы поедим уже не как бедные студенты?

— Ну, положим, нас никто и никогда не мог назвать бедными студентами.

— Ладно, ты понял, что я имела в виду.

— Понял, понял.

— Чего ты улыбаешься, я просто думаю о наряде, в котором поеду, еще там однозначно будет бал, надо подумать о наряде и для него, а ты дашь мне тот эльфийский гарнитур, что тебе подарили на Бесте.

Я расхохотался.

— Знаешь, если б я не знал сколько тебе лет, я бы и правда подумал по твоему поведению, что тебе лет шестнадцать, семнадцать.

— А женщинам всегда столько и есть.

— Шмотница.

— Ладно, с улыбкой ответила Ксюха, ты это мне говоришь уже больше двадцати пяти лет, придумай, что ни будь новое. Так ты мне не ответил, гарнитур дашь?

— Дам, куда я денусь, не мне же его носить.

И мы оба рассмеялись.