Тринадцатая

— Бэ-э-э! — еще раз протянула Болтушка и, потряхивая рожками, помчалась навстречу Машке, топча и ломая по пути розы, выращенные с большой тщательностью самой Валерией Сергеевной.

— Удрал! Один из актеров удрал со сцены! — смеясь, кричали дети.

— Это ничего! — с любезнейшей улыбкой раскланялся с балкона дрессировщик. — У меня остается другой артист!

Но тут же, оглянувшись на Жучка, Кодя остолбенела.

Со свойственной собачьему племени прожорливостью Жучок уписывал кушанье на тарелке так, точно его не кормили, но крайней мере, неделю.

— О, несчастный краснокожий! Где твоя честность, Быстрая Лапа? — хватаясь за голову, выкрикивала Кодя.

Жучок спокойно облизнулся и… раскрыл пасть, как будто показывая этим, что честность спрятана у него там.

Потом он неожиданно насторожился.

Жучок увидел Машку с хрюшками и гонявшуюся за ней Болтушку, успевшую попутно отведать чайных роз на клумбах. Жучок стрелой метнулся с балкона, чтобы догнать Болтушку, Машку и ее поросят.

* * *

— Маленький перерыв не по моей вине, — говорила Кодя, когда Машка с хрюшками, Болтушка и Жучок за компанию с ними были выгнаны из сада, и, вволю набегавшись за ними, зрители снова заняли свои места.

— Теперь следуют фокусы, — повысив голос, предупредила публику Кодя, помнившая прекрасно приезд знаменитого фокусника к ним в Ялту и старавшаяся во всем подражать ему: — Почтеннейшая публика! Не может ли кто-либо из вас предложить мне свой носовой платок? Не беспокойтесь, я верну его вам через пять минут в том же виде, в каком вы его мне дадите, то есть целым и невредимым!

Кодя помнила, что приезжий фокусник брал платок у кого-нибудь из публики, разрывал на части и снова возвращал в целости его владетелю.

Кодя также хорошо помнила, что публика в Ялте так сильно и горячо аплодировала фокуснику, что у многих после того образовались на руках мозоли.

Заранее жалея своих зрителей, дабы у них не случилось того же, Кодя любезно предупредила:

— Прошу не хлопать! Простое "браво!" явится для меня вполне достаточным одобрением за мое искусство! Но кто же, однако, мне даст платок?

— На, государынька моя, возьми, голубонька, — великодушно пришла ей на помощь няня и протянула "знаменитому фокуснику" свой платок.

Кодя взяла платок и решила проделать с ним то же самое, что делал фокусник, то есть разорвать платок на глазах у зрителей на самые мелкие кусочки.

Но, конечно, не платок разорвать, а ту чистую тряпку, заранее приготовленную ею, которую она будет сейчас показывать вместо платка. Платок же Кодя незаметно спрячет, пока не покажет всем разорванную тряпку, а затем дунет и покажет вместо лоскутков тряпки совершенно целый платок. И будет иметь, конечно, вполне заслуженный успех.

И Кодя стала рвать на мелкие-мелкие кусочки то, что было у нее в руках.

Увы! То была не тряпка, а платок няни!

Впопыхах Кодя рвала нянин носовой платок вместо предназначенной для этого тряпки.

— Вы видите, — торжествующе кричала она с балкона, кромсая платок на мелкие части, — что я рву этот платок, а потом дуну, плюну, хлопну, топну и возвращу его целым по назначению!

Но Коде не пришлось ни дунуть, ни плюнуть, ни хлопнуть, ни топнуть.

Няня Ненилушка стремительно сорвалась со своего места, кинулась к Коде и, вырывая у нее платок, отчаянно заголосила:

— Разорвала-таки! Как есть разорвала, государынька моя, Башибузук ты этакий, Сорвиголова злосчастный!

— Не беспокойтесь, сударыня, ваш платок цел и невредим! — с изысканной вежливостью проговорила Кодя и вынула из-за пазухи свою тряпку…

— Ах!

Кодя сейчас только поняла свой промах!

О, как могла она так перепутать и принять за тряпку платок!

— Простите, нянюшка, простите, я же хотела разорвать тряпку, а не платок… Право, я не виновата…

* * *

Представление пришлось прекратить. Няня сердилась и бранилась, выкрикивая на весь сад, что Кодя скверная девчонка, что начала она портить чужие вещи, а там и головы всем посвернет, если дать волю такому Башибузуку.

Кое-кто из девочек соглашался с няней, другие держали сторону Коди.

Марья Андреевна повела ее к себе в комнату и долго увещевала, прося образумиться и быть как все — не шалить и никому не делать неприятностей, хотя бы и невольно.

Катя плакала, жалея и Кодю, и няню, обеих вместе и порознь.

Ляля-малютка увела белокурую Наташу, Ганю и еще двух девочек подвязывать сломанные розы на клумбах.

Маня, отведя в сторону Липу и Веру, сообщала им таинственно, что до тех пор будут сыпаться несчастья на "Лесное убежище", пока в нем останется девочка, тринадцатая по счету.

Но вот из комнаты наставницы примчалась Кодя.

— Представление не может остаться незаконченным, — кричала она, — но… я возобновлю его, когда мы уляжемся спать! Даю вам слово — я представление окончу!

— А Марья Андреевна? — заметила Липа.

— Марья Андреевна будет спать! — подумав немного, решила Кодя.

— Но ты, кажется, дала слово Маме Вале вести себя прилично? — язвительно роняет Вера.

— Ах, да! Спасибо, что напомнила! — совершенно искренно ответила Кодя, и она усиленно затормошила свою и без того вихрастую шевелюру. — Да, я действительно дала слово и должна его сдержать.