Тринадцатая запись

- Но та женщина сказала, что он больше не приезжал.

- Официально - не приезжал. То есть дом не готовили к его приезду, не собирали прислугу. Но он мог приехать инкогнито. Особенно если собирался кого-то убить.

- Да, пожалуй, - согласилась Юля.

Она заметила, что Игорь смотрит на них с нетерпением, как бы говоря: «Вы тут до ночи топтаться будете или все же займемся делом?» И он был прав. Времени на то, чтобы найти нужную могилу, было не так много.

Кладбище то ли с самого начала находилось в лесу, то ли сильно заросло за последние сто лет, но могилы торчали прямо между деревьями. Был высок риск пройти по одной из них и даже не заметить, ведь если ограды здесь когда-то и были, то до нынешних времен не дотянули. Некоторые надгробные плиты все еще стояли, хоть и частично разрушились, другие лежали, третьи и вовсе были расколоты на куски. Но даже на уцелевших прочитать надпись было непросто.

В поисках нужной могилы можно было бы бродить несколько дней! Но Влад вовремя напомнил, что они в первую очередь ищут место, где относительно недавно копали. Правда, если клад выкопали и спрятали в подвале гостиницы еще до зимы, то найти это место сейчас будет все равно непросто. Оставалась надежда на альтернативное зрение Влада.

Из-за отсутствия каких-либо тропинок продвигались они медленно. Юля не отходила от мужа, помогая ему справляться с заросшей поверхностью земли и ветками деревьев, норовящими воткнуться в глаза, поэтому поисками в основном занимался Игорь.

- Я вот еще что подумала, - снова заговорила Юля, когда они более или менее приноровились и теперь медленно, но верно продвигались вглубь лесного кладбища. - Насчет мужчины. У нас еще в одном месте фигурирует мужской голос: в одной из записей, услышанных Дианой. Там мужчина пел что-то по-французски, а женщина смеялась, и все это звучало словно по радио.

-Да, помню. Думаешь, это указание на сгоревшего мужчину? Возможно, он был артистом...

- Честно говоря, я подумала о другом. Если рассматривать звуки как некое послание, то стоит воспринимать их как единое целое, правильно? А перед песней и смехом звонит телефон. Что, если песня и смех звучат не по радио, а через динамик телефона?

- Мужчина и женщина говорят по телефону, он ей что-то напевает, а она смеется... Звучит как романтическая история.

- Звучит как адюльтер, - хмыкнула Юля. - Та женщина описывала хозяйку дома как молоденькую, капризную, своенравную и очень красивую. Ее муж был намного старше, серьезный человек, добившийся успеха. Он был весь в делах, а чтобы жена летом не скучала, приглашал в дом гостей: ее подруг и родственниц. Но что, если она все равно скучала?

- Молодая, красивая, скучающая женщина, - с улыбкой повторил Влад. - Да, ты права, это опасное для любого мужа сочетание. Полагаешь, у нее мог быть любовник из местных?

- Или он тоже приезжал сюда на лето. А еще прошлой ночью три женские фигуры пришли к нашей гостинице, а четвертая - к заброшенному дому. Почему?

Влад вдруг остановился, замер и слегка склонил голову набок. Его взгляд на чем-то сфокусировался.

- Думаю, мы в шаге от того, чтобы это узнать.

Глава 24

25 апреля, воскресенье

Гостиница «Медвежье озеро»

Диана предприняла все меры предосторожности, о которых смогла подумать. Сменила в кофемашине воду и лично налила свежую из-под крана. Закрытого пакета не нашла, поэтому не стала добавлять в кофе молоко, а сахар и так не употребляла. Открыла новую мясную нарезку, не обращая внимания на соотношение белка и жира. Хлеба упакованного не нашла, поэтому брать не стала. Зато нашла невскрытую пачку крекеров. После такого количества соли, конечно, ее ждали отеки, но она решила, что сейчас это не самое страшное. Кружку с кофе после приготовления она не выпускала из рук.

Савин наблюдал за ней с молчаливым интересом, но так ничего и не сказал. И ни о чем не спросил. Какое-то время они просто сидели вдвоем за одним столиком, потягивая горячие напитки и подкрепляясь имеющейся едой.

Диана вдруг осознала, что уже ничего не чувствует. Совсем ничего. На смену пробирающему ужасу, тревоге, растерянности и горю пришла апатия. Пережитое ночью в заброшенном доме теперь вспоминалось как дурной сон. Мысль о том, что за ней, возможно, охотится маньяк, уже убивший как минимум одну ее подругу, казалась нереальной. Словно роль в игре.

Наверное, в какой-то момент количество эмоций просто превысило допустимый уровень и в организме что-то перегорело. Даже тот факт, что ночью она, скорее всего, была один на один с убийцей, ее не впечатлял. После звонка Карпатского она могла лишь равнодушно с ним согласиться, вспоминая, как настойчиво ночью он велел ей уйти и как был недоволен тем, что она осталась. Если бы ушла, он мог перепрятать нож и сказать, что ничего не нашел.