Тринадцатая реальность

— Значит, моим шифровкам не доверяют! — сказал командующий. — Ладно, чёрт с ними! Карьере всё равно конец, да и сам я не захочу служить на флоте. Теперь каждый станет плевать вслед военным морякам. Скажите им, Чарльз, чтобы решали быстро, иначе я уйду к русским, отдам им корабли и попрошу в обмен отправить моих парней домой через Россию. И плевать мне на то, что потом кто-нибудь скажет!

— Может быть, так и придётся сделать, — вздохнул Бэнсен. — Чёртовы англичане! Если бы они нам помогли, не было бы такого финала!

— Что передают? — спросила вошедшая в гостиную жена.

— Ничего нового, — оторвавшись от радиоприёмника, ответил я. — Американцы заняты своими городами и больше пока ничем не интересуются. Когда на кого-то часто валятся беды, он к ним привыкает и уже не так остро реагирует, а у них с этим плохо. Сейчас все растеряны и не столько пытаются устранить последствия, сколько плачутся друг другу в жилетку и пытаются выяснить, кто во всём виноват.

— Им всё-таки сильно досталось, — вступилась она за янки.

— Немцам с французами досталось гораздо больше! — возразил я. — Если бы не этот поход флота в Америку, империя распалась бы, к этому всё шло. Но европейцы быстро восстановят разрушенное, а за океаном с этим хуже, хотя у них по-прежнему больше возможностей. Вместо того чтобы восстанавливать города, все силы бросят на строительство военного флота. Сто лет назад это был совсем другой народ.

— Тебе видней, — вздохнула она.

— Как себя чувствуешь? — заботливо спросил я.

С тех пор как Вере десять дней назад стало плохо, и спешно вызванный врач установил беременность, её самочувствие стало для меня самым важным из всех вопросов.

— Да вроде неплохо, — ответила она. — Плохо было в первый раз, и потом два раза сильно тошнило, а сейчас только иногда немного подташнивает. Борис Карлович удивлён таким ранним проявлением беременности и тем, что это случилось со мной. Он считает меня эталоном здоровья.

— Из вас троих беременности нет только у Александры, — сказал я. — По-моему, она вам завидует.

— Она мучается из-за немцев. Если бы я куда-нибудь уехала, а кто-то начал бомбить наши города, я тоже переживала бы. Слушай, Лёш, я вот о чём подумала. Если ты вдруг умрёшь…

— С чего это вдруг решила меня похоронить? — удивился я.

— Не говори глупости, — ответила она. — Никто тебя не хоронит, но ведь всякое бывает. Тебя никуда не пошлют?

— Меня и в этот раз никто не посылал, сам удрал. Мои слова — это только предположения. А к чему этот разговор?

— К тому, что, если начнёшь создавать свой мир, не бери никого в жёны, подожди меня! Я только немного выращу ребёнка, а потом приду сама.

— Рехнулась? — я постучал пальцем по её лбу. — Я тебе приду! На порог не пущу — так и знай! Жизнь лучше фантазии, а тебя я готов ждать сто лет. К тому же я не собираюсь умирать и тебе не дам.

Этот дурной разговор был прерван появлением Олега.

— У меня есть новости, приятные и неприятные одновременно, — сказал он. — Во-первых, брат решил вас наградить.

— За какие заслуги? — спросил я.

— У тебя мало заслуг? Зачем говоришь глупости?

— Много, — согласился я. — О них знают человек сто-двести, а что подумают остальные? Что император наградил своего дружка?

— Этого можешь не бояться, — засмеялся он. — Те, кому нужно, в курсе, а остальные не будут знать об этой награде. Не интересно, что дадут?

— Мне интересно, — сказала Вера, — даже тошнить перестало.

— Казна выкупила усадьбу Алтуфьево. Её подарили тебе за особые заслуги перед отечеством. Ты у нас, конечно, богатый и мог бы сам потратить двести тысяч, но сейчас не нужно тратиться, да и не продал бы тебе её бывший владелец. Брат уломал его, пообещав дворянство, ну и ещё кое-чего. Усадьба шикарная, хоть и похуже нашего дворца. Есть большой пруд и парк. И от нас только в двадцати километрах. Кроме того, тебя наградят орденом и повысят чин.

— Куда уже выше! — проворчал я. — Чин с орденом тоже дадут инкогнито? И из-за чего этот дождь монарших милостей?

— Вот теперь я верю в то, что тебе больше семидесяти лет, — засмеялся Олег. — Бурчишь как старый дед, вместо того чтобы радоваться.

— А если сказать прямо? Нас выгоняют из дворца?

— Не ожидал от тебя такой глупости, — обиделся он. — Дурак.

— Ладно, извини, выбрал неудачное слово, но ведь угадал? Нужно съезжать?

— Ваши родители останутся здесь, — ответил Олег, — и эти комнаты у вас не забирают. Можете приехать в любое время. Вам опасно оставаться у нас во дворце. Сам же против того, чтобы с тобой ходила охрана. Здесь бывает слишком много разных людей, даже в этой части дворца. Выкрасть тебя не смогут, а зарезать — запросто. В этом деле искусников хватает: сунут нож в спину, и не поможет всё твоё искусство.

— А там? — спросил я. — Тоже охрана?