— Если бы инопланетяне понимали природу человека, его мысли и поступки, то давно бы вышли с того корабля для контакта. — Надя тоже попыталась вырваться из пут, но безрезультатно. — Сколько еще у нас времени?
— Боюсь, у нас нет времени, — пробормотал Назир, глядя, как в помещение заходит Линда с последователями, облаченная в белый, с красными вставками, балахон.
Лили, которая была прикована лицом к дверям, заметила странную суматоху у входа. Судя по звукам, снаружи начался сильнейший буран, который, налетев на толпу фанатов, ослеплял их снегом, срывал шапки и сбивал с ног. Те из прихожан, кто успел войти в помещение, теперь с испугом смотрели на беспрерывно хлопающую от ветра дверь, которая долбила по пальцам, пытающимся войти людей.
— Дьявол хочет нас остановить! — заверещала Чан, подняв над головой руки. — Не дайте ему вас запугать. Вы дети божьи и вас не коснется смрадное дыхание. Несите канистры, нужно как можно быстрее покончить с этими существами. Ибо огонь очистит от скверны землю и души. Будьте верны моей церкви!
Двое помощников Линды подбежали к пленникам и начали обливать их вонючей жижей.
— Прекратите! — закричала Лили. — Очнитесь, люди! Мы такие же, как и вы!
— Это убийство! Убийство! — Надя инстинктивно дергалась, пытаясь увернуться от горючей жидкости.
— И пришел Господь на Землю, — начала завывать Чан, повернувшись к прихожанам, подняв над головой руки. — И увидел Он скверну повсюду. Стоны израненных душ достигли ушей Его и сказал тогда Господь людям, что лишь огонь может уничтожить порождение тьмы, губителя всего живого. И даль Он огонь сердца своего и возликовали спасенные, увидев, как хорошо стало! Возрадуйтесь, ибо Он послал меня к вам с очищающим огнем!
Слушая Линду, толпа фанатиков, с горящими глазами стала приближаться к пленникам.
— Предать их огню!
— Пусть возвращаются в гиену огненную!
— Убить детей сатаны!
— Убить! Сжечь! Убить!
Надя закричала, увидев, как Линда Чан достает зажигалку:
— Опомнитесь! Что вы делаете? Отпустите нас!
Линда подошла к пленникам и довольно прошептала:
— Ну что? Дьявол отвернулся от своих детей? Это назидание темным силам, что со мной шутки плохи! После вашего уничтожения, я возведу себя в ранг святой и влияние мое будет безгранично. Эта планета принадлежит мне! Слышите? Мне!
— Ты безумна! — в ужасе произнес Назир, глядя, как завороженный, на маленькое пламя огня зажигалки.
Чан вновь повернулась к своим последователям, явно наслаждаясь моментом:
— Вы готовы, дети мои?
— Дааааа!
— Так пусть свершится возмездие и начнется очищение! — Линда вновь повернулась к ребятам и ядовитая улыбка появилась на ее лице, — Я есть Бог!
Лили зажмурилась и стала представлять себе, как лампы гаснут одна за другой. Раздался треск и склад тут же погрузился во тьму. Раздались испуганные возгласы фанатиков. В кромешной тьме открылась входная дверь и мелькнул чей-то силуэт.
Линда, которая стояла с зажженной зажигалкой, вдруг ойкнула и отлетела назад, словно от сильного толчка.
— Хорошо, когда в темноте всё видно, правда? — услышали пленники тихий голос Коли. — Мы тут с Юшенгом, остальные ждут в машине на улице. Сейчас вас освободим.
— Это провокация! — завопила Чан, доставая телефон. — Включайте фонарики на телефонах! Кто-нибудь, разберитесь со светом!
Один за одним стали вспыхивать фонарики и люди с беспокойством стали водить телефонами в разные стороны, пытаясь разглядеть происходящее.
Линда, поднявшись с пола, вновь щелкнула зажигалкой и решительно двинулась к ребятам, выставив телефон с фонариком на вытянутой руке:
— Вам не избежать возмездия, чертовы дети!
Неожиданно телефон из ее рук дернулся и завис в метре от нее, после чего просто исчез.
— Это нечисть! — Линда была явно напугана. — Сатана хочет помешать нам! Все сюда!
Однако фанатики явно не спешили идти на помощь, нерешительно топчась на месте и переглядываясь между собой. Еще один телефон, покинув руку хозяина, полетел в стену, затем другой, потом еще один. После этого на пол стали падать и люди, словно кто-то невидимый делал им подножки.
— Голос сказал мне убираться отсюда! — вдруг испуганно заверещал один из прихожан, испуганно оглядываясь. — Кто это делает? Кто здесь?