Тринадцатая

Я услышала щелчок, затем дверь отворилась, и, подняв голову, я увидела, как Первая входит в комнату. Она посмотрела на меня, посылая слабую улыбку, после чего поставила поднос.

— Джордж сказал мне принести это, — сказала она быстро.

— Спасибо тебе, Первая.

Уильям даже не одарил ее взглядом, когда она говорила, но улыбнулся. Она кивнула и покинула комнату. Уильям поднял крышку с подноса и взял суп, сидя на кровати. Я послала ему слабую улыбку. Это немного странно, что кто-то такой, как Уильям, открывает мне себя с другой стороны, показывая всю нежность, которая есть у него внутри.

— Ты хочешь суп из курочки?

Он подмигнул мне, соблазнительно улыбаясь.

Даже находясь больной, я была счастлива и мне хотелось поцеловать его.

— Я обожаю суп.

— Куриный суп?

Его улыбка становилась еще шире.

— Ну, эта неделя — твоя счастливая неделя.

— И сейчас ты собираешься накормить меня? — сказала я медленно.

— Ты больна. Позволь мне помочь.

Я улыбнулась, чувствуя, как горят глаза.

— Я не думала, что кто-то будет заботиться обо мне.

Его взгляд смягчается, и он гладит меня по щеке, прежде чем пихнуть в рот ложку супа. Суп соленый и теплый, а на вкус божественный. Я застонала, когда тот обжег мое горло, но спустя минуту почувствовала, как мое больное тело наполняет легкость и тепло.

— После этого прими душ и попытайся проспать весь день. Это лучшее, что ты можешь сделать.

Я кивнула в знак согласия. Уильям закончил кормить меня и помог с душем, потом сказал, что должен идти и провести время с остальными девочками. Это согревает меня и не знаю почему, но люблю, когда он освобождает время, чтобы уделить его девочкам. Он должен вытворить с ними что-то, что даст им увидеть в нем совсем другого человека, не монстра.

Погладив меня по волосам и поцеловав в макушку, он ушел, чтобы заняться именно этим.

***

Тринадцатая

Смотрю в окно и улыбаюсь, чувствуя, как покалывает кожу, пока я наблюдаю за Уильямом, играющим с девушками в волейбол во дворе. Они смеются и хохочут. А все начиналось совсем иначе. В первый раз они были робкими. Просто стояли и наблюдали, или с опаской принимали участие в игре, но о веселье не было и речи. Затем, постепенно, он заполучил их доверие.

Теперь они все смеются и наслаждаются собой, как и сам Уильям. На нем пара старых выцветших спортивных штанов и тренировочная майка. Он выглядит вполне нормальным, как человек, которому нравится проводить время с друзьями. Да и им в удовольствие находиться рядом с ним. За что я их совсем не виню. Копнув чуть глубже, понимаешь насколько он удивительный. А еще — чересчур любвеобильный и оберегающий.

Я улыбаюсь, просто смотря в окно, находясь в состоянии неописуемого восторга, даже не замечая, как они приближаются к дому.

Копы. Толпа копов.

Отодвигаю стул и прижимаюсь лицом к стеклу, наблюдая, как ворота открываются и шесть машин останавливаются на подъездной дорожке. Все девушки собираются в кучку, схватившись за руки. Их лица белы, когда они наблюдают, как офицеры выходят из машин.

Уильям направляется к ним, копы что-то быстро ему говорят, он качает головой и затем оказывается на земле, а крупный мужчина-коп нависает над ним, заводя руки за спину.

Я кричу и выбегаю из комнаты.

Мне требуется пять минут, чтобы оказаться снаружи, а к этому времени копы уже рассаживают девушек по машинам. Я бегу к ним, сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди, а в ушах звенит. Мне нехорошо, но чувство паники перевешивает в этот момент.

Я останавливаюсь у первой машины, рядом с офицером полиции.

— Зачем вы здесь? — бросаю ему я.

Полицейский опускает взгляд на мои руки и кричит.

— Еще одна. Обыщите дом и убедитесь, что никого не забыли.

— Что? — восклицаю я, когда он хватает меня за руку. — Отпустите меня.

Он подталкивает меня к машине, и я разворачиваюсь, ища глазами Уильяма, который лежит в грязи лицом вниз.

Мое сердце разбивается на части, и я вырываюсь из рук офицера, направляясь к нему.

— Уильям! — кричу я.

— Поймайте ее, — рявкает один из офицеров полиции, — сейчас же!

— Нет, — кричу я, когда чьи-то руки хватают меня за талию, оттягивая назад. — Уильям.

Уильям поднимает голову, смотря мне прямо в глаза.

— Все хорошо, красавица. Все будет в порядке. Иди.

— Нет, — воплю я, чувствуя слезы на щеках, — я не оставлю тебя.

— Все хорошо, — хрипит он.

— Я знал!

Оборачиваясь, замечаю Питера. Его лицо красное, а руки сжаты. Это он; я знала, что это он. Бен стоит позади него, широко распахнув глаза, на лице написано полнейшее недоумение.

— Уилл? — cпрашивает Бен, останавливаясь рядом с офицером, близь Уильяма.

— Я говорил тебе, Бенджамин, — ворчит Питер, — знал, здесь что-то не так. Он скупал женщин, превращая их в сексуальных рабынь!

— Что? — выкрикиваю я. — Нет, все не так!

— Уильям, — начинает офицер, — вы обвиняетесь в похищении и изнасиловании этих дам. Вы можете хранить молчание, но все, что вы скажете, будет использовано против вас в зале суда.

— Нет! — кричу я, изворачиваясь в руках полицейского. — Бен, пожалуйста. Они все неправильно поняли.

Бен поворачивается ко мне, а в его глазах замешательство.