Тринадцать шагов вниз

Микс был у себя. Он полдня обзванивал клиентов и наконец насчитал шестерых, которые согласились иметь с ним дело и дальше. Один сомневался. Ранним вечером он позвонил сестре и спросил, можно ли ему приехать на несколько дней. Шеннон, которая не понимала, как может человек в здравом уме хотеть провести несколько дней в сельской местности, в доме, где живет уставшая женщина, ее муж, ее трое и его двое детей, спросила зачем.

— А что, нужна причина? Я подумал, что неплохо бы повидаться с тобой, Марки и детьми. Вот и все.

— Я не это имела в виду, Микс. У нас только три спальни, тебе придется ночевать вместе с мальчиками.

— Я давно не видел тебя, Шеннон. Уже лет пять.

— Лет семь, — сказала Шеннон. — Ли был совсем ребенком. Слушай, мне надо идти. Когда ты хочешь приехать?

— Завтра утром. Мне придется ехать на поезде, машина сломалась. Я возьму такси с вокзала.

Он собирался ехать на автобусе, а не на такси, но ей необязательно было знать об этом.

Внизу Куини и Олив ждали полицию. Никто не появлялся. На улице темнело.

Куини стояла у французского окна и смотрела в сад. Она видела, как мистер Сингх позвал своих гусей. Закрыв птицу, он вошел в дом. Больше никого не было.

— Он очень красивый мужчина, дорогая. Он так прекрасно выглядит, — сказала Куини. — Когда-то он был военным офицером.

— Не говори глупостей, Куини, — сказала Олив, замечая, что копирует манеру разговора Гвендолин. Надо следить за собой. — Мне кажется, что кому-то из нас стоит остаться ночевать.

— Нет, не смотри на меня. Мне страшно. Ты заметила, как тут темно? И сделать свет ярче нет возможности. Надо было купить лампочку хотя бы на сто ватт.

— Сходи домой и возьми лампочку, — ответила Олив, которой тоже было страшно, но она старалась не показывать этого. — Я позвоню племяннице и спрошу, не может ли она прислать сюда мужа. Он добряк, но очень крупный, и вид у него грозный.

Куини отправилась за лампочкой, а Олив осталась в гостиной. Они приготовили яичницу на ужин, а потом съели консервированные персики, которые нашли в буфете Гвендолин. Поскольку срок годности не вышел, Куини решила, что они не повредят им. Через несколько минут позвонил Том и сказал, что приедет примерно в половине десятого. Забавно будет провести ночь в этом ненормальном месте, заметил он.

Значит, надо постелить и себе, и Тому. Олив страшно не хотелось этим заниматься, но она не любила откладывать дела и отправилась на второй этаж. В двух свободных комнатах стояли кровати с матрасами. Там оказалось немного чище, и занавески не были ни выцветшими, ни порванными. В одном из ящиков она нашла постельное белье. Стираное, хоть и неглаженое, но на одну ночь хватит. Застилая постель в комнате, расположенной ближе к лестнице, Олив думала, не сошла ли она с ума, согласившись остаться в этом доме. А услышав шаги Микса Селлини наверху, еще больше уверилась в своей правоте. Утром она позвонит в полицию и спросит, собираются ли они приехать.

Микс тоже слышал ее и не понимал, что происходит. Возможно, ничего. Может, эти старые крысы решили чем-нибудь поживиться, пока старухи нет. Наверное, драгоценностями, которые у старух всегда есть. Он поздравил себя. Большинство людей в его положении стали бы копаться в ее вещах, но ему было противно.

Он слышал, как открылась и закрылась дверь, как миссис Уинтроп говорила что-то о лампочках, и, поскольку все это его нервировало, вышел из квартиры. Миссис Фордайс спускалась по лестнице. Когда он была уже внизу, кто-то позвонил в дверь. Это случалось так редко, что Микс подпрыгнул. Свет уже выключился, а ночь выдалась особенно темной — луны не было, уличные фонари светили слабо. Все дело в том, что их загораживают высокие деревья. Он услышал мужской голос и на мгновение подумал, что случилось невероятное — пришел полицейский. Миссис Фордайс произнесла:

— Здравствуй, Том. Спасибо, что пришел.

— Всегда готов помочь, — ответил голос. — Я принес бутылку вина. Давайте выпьем, а потом я отвезу миссис Уинтроп домой. Я не могу позволить ей ночью ходить пешком.

И наступила тишина. Наверное, они отправились в гостиную. Микс медленно повернулся, шагнул к двери и посмотрел налево. Там в тени стоял призрак и, казалось, смотрел на него. А потом двинулся вперед, протянув руку, будто просил что-то — или угрожал? Дверь в квартиру Микса была приоткрыта. Он распахнул ее, влетел внутрь и захлопнул дверь. Прижался к ней спиной, чтобы не дать привидению войти. Но ничего не происходило. Все еще дрожа, он закрыл дверь на оба засова, чего раньше никогда не делал.

Том Акваа проснулся утром первым. Он всегда просыпался рано и даже в выходной не собирался изменять привычке.

— Я останусь, пока не приедет полиция, — сказал он, когда Олив спустилась выпить чаю. — Хотите, я напомню, что вы их ждете?

— Будьте так любезны.

И, пока он говорил по телефону, Олив не удержалась и начала убирать кухню.