Тринадцать мнений о нашем пути

Геннадий Прашкевич: Китай и сейчас уже лидер.

Да и как не быть лидером государству с миллиардным населением и поразительным научно-техническим потенциалом? Глубоко убежден, что Китай и Россия рано или поздно сольются в некую общность. Возможно, это и есть то самое Будущее, о котором мы тут толкуем.

Борис Стругацкий: Не вижу в этом ничего невозможного. Весьма разумный прогноз.

35. Вопрос: Китай, с исторической точки зрения, этакая птица Феникс — сколько раз падал, столько и поднимался. Может быть, на китайской ментальности можно основать наиболее устойчивое общественное устройство?

Олег Дивов: Мне как-то симпатичнее русская ментальность. Мы не так легко поддаемся стадной организации, в этом наша сила.

Андрей Измайлов: Китай с исторической точки зрения (Китая!) никогда не падал и, соответственно, не поднимался (с мнимых колен, как некоторые). Он просто был. Тысячелетиями. И есть. И, надо полагать, пребудет. Такая уж ментальность. И более чем устойчивое общественное устройство имеет место быть — опять же тысячелетиями. Перенимать — смысла нет. В каждой избушке свои погремушки. И своя ментальность. И… repete: «В Риме живи, как римлянин».

Сергей Лукьяненко: А оно и существует. В Китае. Но на нашу почву его пересадить очень трудно, придется изломать слишком много бамбуковых палок за слишком короткое время. В Китае процесс шел тысячелетиями.

Надо идти своим путем, пользоваться своей традицией. Но работающие механизмы можно и нужно заимствовать. Хоть в США, хоть в Китае.

Геннадий Прашкевич: Я и говорю: Китай — наше будущее. Так же точно, как будущее Китая — Россия.

Вячеслав Рыбаков: Беда в том, что на чужой, не выстраданной и не вошедшей в плоть и кровь культуры ментальности ничего нельзя построить. Все попытки выхватить что-то у другой цивилизации и поставить в красный угол у себя, и чтоб к завтрему был результат, обречены на провал. И вызывают опять-таки лишь новые социальные судороги. Вал лицемерия, притворства, очковтирательства, коррупции… Все продолжают жить, как веками жили, с легкими поверхностными трансформациями (взять хоть снова петровские реформы — они сами по себе, а жизнь всей страны — сама по себе), но вынуждены притворяться, что они уже изменились. Бороды отрублены — стало быть, и ВВП сразу увеличился на 50 процентов!

Все, как теперь говорят, точки роста нужно искать только внутри собственной традиции. Только тогда рост будет органичным и жизнеспособным, долгосрочным. Это, конечно, гораздо труднее, это творческая работа, а не мартышкин труд (то есть слепое копирование, от которого толку не больше, чем от обезьяньего передразнивания; мартышка может надеть очки, но читать все равно не начнет).

Это, конечно, не значит, что я отрицаю ценность изучения чужого опыта. Но тут как среди людей: чужой опыт, конечно, нам иногда помогает, но живем-то мы свою собственную жизнь. Представьте себе, как какому-нибудь влюбленному друг начал бы грузить: «Я год назад на ней не женился, так и ты теперь не женись…» Послушать, конечно, можно, если нервы крепкие, — но так ли уж обязательно следовать этому опыту?

36. Вопрос:Если же человечество свалится в пучину религиозных войн, не кажется ли Вам, что победит ислам? Ведь его носители более пассионарны…

Олег Дивов: Это вы о ком? О тех, кто поклоняется осколку метеорита? О тех, кто ВСЁ ПРОИГРАЛ? О тех, кто профукал интереснейшую культуру и серьезные территориальные завоевания? Забудьте. Серьезной религиозной войны не будет, будет ползучая экспансия. Кстати, на мой взгляд, темпы ее скоро замедлятся.

Андрей Измайлов: Пучина религиозных войн! «Хорошо излагает, собака!» Войн именно религиозных не будет. Для таковых необходимо наличие, как минимум, двух противоборствующих сторон — в одинаковой мере фанатичных. Ислам, говорите… Ну, ислам. Ну, да, отчасти фанатичен. Девиз: «Бей неверных, спасай правоверных!» Причём правоверные — мусульмане, а неверные — все остальные, независимо к какой иной конфессии принадлежащие. Вы читали «Коран»? Не врите. А я читал «Коран»… Гл. 4. ЖЁНЫ:

«94. Верующему не подобает убивать верующего, разве только по ошибке». Какая простодушная прелесть: «разве только по ошибке»! А верующий — суть, правоверный. Остальных (из контекста) убивать подобает.