Тринадцать месяцев

Зайчиха нервно огляделась – ей казалось, что за ней наблюдают.

– Мама-мама-мама!

– Что?

– А за лесом тоже зимой холодно?

– За лесом поле. Там тоже зимой лежит снег.

– А за полем что?

– За полем река.

– А за рекой?

– За рекой лес.

– А за лесом?

– Поле.

– А за полем?

Она отодрала длинный лоскут ивовой коры со ствола и принялась жевать.

– Вшо также, как тут. Леш, поле, река. Потом шнова.

Заяц подумал над ее ответом и успокоился. Он подозревал, конечно, что все несколько сложнее, но это даже и к лучшему, что он ошибался. Лес, поле, река. Потом снова. Очень понятно.

Зайчиха повернулась в сторону кустов и стала разглядывать взрослого самца, который косил на нее красным глазом. Ну вот, опять…

***

– Папа, папа!

– Что, дорогая?

– А почему зайцы в марте такие смешные?

– Весной у всех животных гон. Они создают семьи и размножаются.

Он взял у дочери бинокль и посмотрел в него. Под кустами на другой стороне поля сидела зайчиха и два зайца – один покрупнее, второй помельче.

– У них брачные игры. Видишь, как они вокруг нее вьются?

– Да, вижу. Зайцы смешные.

Девочка отобрала у отца бинокль и стала разглядывать зверьков.

– Папа, папа!

– Что?

– А на других планетах в марте тоже зайцы смешные?

– На других планетах нет зайцев.

– Почему?

– Потому, что жизнь есть только на Земле. Другие планеты не годятся для жизни.

– Но может где-нибудь далеко-далеко…

– Нет, доченька. Даже очень далеко.

Она отдала отцу бинокль и задумалась. Конечно, было бы так здорово, если бы где-то в космосе, на далекой планете жили зайцы… Но так даже спокойнее. На Земле все равно лучше всего. А в космосе темно и холодно, и метеоритные потоки. Потоки – так рассказывает учитель в школе.

Он снова приложил бинокль к глазам и стал наблюдать за зайцами. Самка толкала крупного самца передними лапами, но он был настойчив и все не уходил.

Он подумал, что им сильно повезло – они жили в таком спокойном месте, когда вокруг бушевала война, эпидемии и экологические катастрофы. По телевизору постоянно передавали разные ужасы. У них в городке все было спокойно. Никаких перебоев с пищей, электричеством и водой, как в мегаполисах. Даже странно. И природа.

Иногда на него накатывали беспокойные мысли – ему казалось, словно за ними кто-то наблюдает, но потом он вспоминал, что все у него в порядке, и тревога отступала. Только Светлана из соседнего отдела все никак не успокоится – не может понять, что она совершенно не в его вкусе.

***

– Тэцэ-тэце-тэцэ!

– Что, Кр-цке?

– А почему люди в марте такие странные?

– У них период гона.

– Тэцэ!

– Что?

– А у других людей тоже весной гон?

– Других людей нет, Кр-цке. Это последние.

– Совсем-совсем?

– Совсем. Во время последнего весеннего гона на своей планете они самоликвидировались.

Ок-то-ктт посмотрел в фотонный биосинетик, разглядывая взрослого самца и маленькую самочку. Всего сорок тысяч особей, так написано на информационной панели. Зуммер синхронизатора в его задней паре глаз напомнил, что зоопарк закрывается через пятнадцать оборотов.

– Поплыли, Кр-цке. Тебе завтра рано вставать, а биторбидные уравнения в любом случае придется ответить на отлично, иначе тебя не переведут на следующий уровень. Нужно успеть перекодировать клеточную память до вечера.

Они развернулись и поплыли прочь, освещаемые слабым светом гаснущего информационного табло, на котором было написано:

«Девятьсот восьмидесятая ячейка сохранения самоуничтожившихся полуразумных видов. Homo Sapiens. В контакт не вступать. Не кормить. Не учить. Не забирать домой. Невоспроизводимая остаточная популяция».

Март 2019 года.

Москва

Апрель

– Иван Андреевич, что-то вы сегодня мрачный.

Джипси Дуглас Мария Логан обеспокоенно поглядывал на Лопатина, который все сидел, так и не донеся чашку с чаем до рта, и смотрел куда-то вдаль, за гряду синих гор, над которыми висели большие капли-озера.

– Иван Андреевич!

Лопатин очнулся, заметил в руке чашку, отхлебнул и снова уставился в пространство.

Дуглас принялся убирать со стола.

– Оставьте, Мари, прошу вас. Лучше принесите нам ещё чаю.

Джипси Дуглас Мария Логан, он же камердинер, он же дворецкий, он же начальник службы безопасности, а также повар и гувернёр, изысканно поклонился и отправился в соседнее помещение. Он нажал несколько кнопок на панели для приготовления десертов, дождался окончания программы, забрал поднос со свежим чаем и вернулся в гостиную.

– Сэр.

Иван Андреевич оживился и принялся намазывать масло на хлеб.

– Вы знаете, дорогой Мари, что сегодня просто замечательный день?

– Вы находите, сэр?

– Да нет же, Мари. Я не о погоде.

Лопатин сделал паузу, чтобы прожевать бутерброд.

– Сегодня меня будут судить за преступления против человечества.

Дуглас ловко налил себе чаю.

– Разумеется, сэр. Я подготовил два комплекта телелинз, через десять минут начинается прямая трансляция из зала суда.

– О, не стоило, Мари. Я не люблю все эти телешоу, вы же знаете.

– Как вам угодно, сэр.

– Но вы смотрите, если хочется. Будьте любезны, ещё чашечку, пожалуйста.

Дуглас наполнил фарфоровую чашку новой порцией ароматного напитка и одел телелинзы.

***

Заседание должно было начаться через минуту.