Тринадцать маленьких голубых конвертов

Так я оказалась одна на обочине в холодную зимнюю ночь. С трудом мне удалось отыскать дорогу до ворот, и вскоре я ступила на темную, пустынную аллею. Я не могла разглядеть даже землю. Казалось, зáмок был где-то далеко. Если бы вы, как я, наслушались о кровавых сражениях на этих землях (здесь было довольно много мест, где можно спрятать тело), о тишине (это определенно одно из тех мест, где можно кричать сколько угодно и никто тебя не услышит), о дикой природе, то дважды подумали бы, стоит ли идти по этой темной аллее. Я могла расслышать, как рядом бродят животные. Мне не хотелось углубляться в темный лес. Я мечтала, чтобы замок волшебным образом оказался передо мной. Помню, как стояла там и совершенно не хотела двигаться.

Но у меня не было выбора. Что еще мне оставалось делать? Простоять там всю ночь? Поэтому я нырнула в темноту. Если под ногами ощущалось что-то плотное и гладкое, значит, я была на дороге. Если же что-то мягкое и рыхлое – значит, я сошла с нее. Я напевала какую-то песенку, чтобы напугать диких животных.

Чувство, которое я испытывала, пока шла по тропинке, было ни с чем не сравнимо. Все предстало таинственным и неизведанным, а потом наконец появился замок, освещенный прожекторами. И именно в этот момент я придумала приключение для Джинни. Оно будет вынужденным, страшным, но закончится чем-то значительным и важным.

Позже в библиотеке замка мне посчастливилось найти на полке старый номер журнала «Парижское обозрение». Открыв его на случайной странице, я увидела фотографию женщины с безумной прической и татуировками на лице. И решила прочитать статью. Я была очарована этой женщиной – художницей Вали Майерс. Она стала прообразом Мари Адамс, наставницы тети Пег из Эдинбурга. Также я использовала несколько реальных фактов из жизни Вали. Как и у Мари, у нее был загон, в котором она закрывалась, чтобы работать, а также татуировки на теле с именами погибших домашних животных. Например, она посвятила свою левую руку любимой лисе, Фокси. А написав книгу, я узнала, что она делала татуировки и другим людям, например одной знаменитой певице.

Вот так все и началось. Так появились Джинни и другие персонажи. Они родились в замке.

Вопрос – ответ о книге «Тринадцать маленьких голубых конвертов»

Присутствуют ли в книге моменты, почерпнутые из вашей жизни?

Ну, все что касается путешествий, безусловно. Я могла бы найти общий язык и с Джинни, и с Пег.

Но многое в этой книге имеет связь с реальными событиями. Например, Ричард на самом деле живет в доме моих друзей в Ислингтоне. (Только они очень чистоплотные, а дом внутри красивый. Я просто взяла дом за основу. Они до сих пор об этом не знают.) В поезде номер шесть на самом деле есть мужчина, который играет на аккордеоне мелодию из «Крестного отца». Прообразом Кнаппов послужила семья, которую я встретила во время путешествия, хотя у них не было такого расписания (насколько мне известно).

Что первым вы кладете в чемодан, собираясь в путешествие?

Я совершенно не умею собирать чемодан. Но не из-за того, что не стараюсь. Я составляю списки – тщательные, хорошо продуманные списки, – и, как только наступает момент, когда пора закрывать чемодан, я теряю рассудок и начинают хватать все подряд. «Мне понадобятся еще две юбки. Не знаю какие, поэтому лучше взять пять, чтобы не попасть впросак. И этот китайский халатик! Все, все носки. И возможно, еще пару обуви. И этот тостер…»

Когда я приезжаю в аэропорт и мою сумку взвешивают, я искренне удивляюсь, почему она такая тяжелая. Видимо, у меня память, как у золотой рыбки.

Почему вы решили написать историю о том, как девушка в одиночестве путешествует по Европе?

Все просто: мне это казалось очень веселым.

Приключение означает риск. Было бы не так интересно, если бы Джинни открыла тринадцать писем дома, сидя в безопасности на диване, в окружении друзей, членов семьи и подушек. Тетя Пег работает масштабно. Ее холст – это весь мир.

Маршрут определился сам собой. Очень легко добраться в Лондон из Нью-Йорка. А поехать в Англию – хорошая идея. Это другая страна, но в ней ты не чужой. Язык тот же, культура близка. А уже оттуда я выбирала города по принципу – место, где творческая личность (такая, как тетя Пег) искала бы себя. Джинни должна была уехать все дальше и дальше от привычных вещей: языка, компании, окружения.

По правде говоря, мне хотелось, чтобы к концу книги читатель ощутил, как все стало обыденным. Именно это чувство охватывает тебя, когда ты слишком долго путешествуешь по Европе. Именно поэтому Джинни сначала торопилась, а потом – ближе к Греции – уже действовала более неспешно.

Вы бывали во всех местах, описанных в книгах?

Нет. Я никогда не была в Риме, Копенгагене и Греции.