Тринадцать маленьких голубых конвертов

Через час они стояли на площади перед Рейксмюсеумом – очевидно, самым большим и интересным музеем Амстердама – и ждали открытия. Джинни любовалась зданием и пыталась игнорировать тот факт, что Кнаппы распевали песню из мюзикла «42-я улица»[34]. Ей казалось, что они вот-вот пустятся в пляс. К счастью, музей открылся прежде, чем кошмар стал реальностью.

Кнаппы имели весьма четкое представление о том, как нужно осматривать коллекцию музея. Они буквально совершали набеги на залы. Это была настоящая, хорошо продуманная военная кампания.

Оказавшись внутри, Кнаппы попросили служащего информационной стойки отметить самые важные экспонаты, которые надо обязательно посмотреть. А затем, выудив путеводитель, ринулись в атаку. Они быстро миновали выставку, посвященную четырехсотлетию голландской истории, остановившись только у какой-то бело-синей голландской керамики. А когда добрались до крыла с полотнами, начались быстрые поиски. Миссия была проста – быстро найти картину, отмеченную в путеводителе, посмотреть на нее, а затем бежать к следующей.

К счастью, третьей остановкой оказалась картина Рембрандта «Ночной дозор».

Ее было несложно найти, потому что везде висели указатели (в отличие от Лувра, здесь было указано верное направление). К тому же полотно было огромным и занимало большую часть стены, а высотой оно достигало потолка. Джинни удивило, что фигуры людей были написаны в натуральную величину, хотя она не поняла, что они делали. Тут были изображены какие-то аристократы в больших шляпах и с оборками вокруг шеи, а также солдаты с огромными флагами и несколько музыкантов. Большая часть картины была затемнена. Но в центре сияли два луча, образующие клин, отчего пространство полотна делилось на три части.

«Когда сомневаешься, – всегда говорила тетя Пег, – смотри на треугольники». Джинни понятия не имела, почему это важно, но знала – треугольники есть везде.

– Весьма мило, – заметил мистер Кнапп. – Итак. Следующая картина называется «Мертвые павлины»…

– Можно мне остаться здесь и встретиться с вами позже? – спросила Джинни.

– Но мы еще столько картин не посмотрели, – возразила миссис Кнапп.

– Знаю, но… мне правда хочется рассмотреть эту.

Они этого не понимали. Мистер Кнапп заглянул в путеводитель, где было отмечено множество картин.

– Хорошо… – произнес он наконец. – Встретимся у входа через час.

Один час. Достаточно времени, чтобы найти Пита. Интересно, Пит – точно человек? Видимо, да, раз она должна что-то у него спросить. Хорошо. Кто такой Пит?

Сначала Джинни прочла все названия на табличках. Никаких Питов. Сев на скамейку посреди зала, Джинни оглядела толпу вокруг «Ночного дозора». Очевидно, никто не знал, когда она здесь появится, поэтому Пит не мог прийти сюда специально, чтобы встретиться с ней. Джинни осмотрела все выставочные залы, даже проверила углы и уборные. Нигде никакого Пита. У нее не осталось выбора, кроме как сдаться и присоединиться к Кнаппам, которые явно получали удовольствие от осмотра.

Затем они направились к Музею Ван Гога. Мистер Кнапп выделил для него всего лишь час, но даже этого времени оказалось много. Они со скукой смотрели на галлюциногенные картины с вихрями. Мистер Кнапп описал это как «нечто» и пробормотал:

– Что он принимал?

Им пришлось идти на трамвай, чтобы добраться до следующего музея – дома Рембрандта. Он оказался мрачным и ветхим. Далее они попали в музей судоходства (14:30–15:30; лодки, якоря). С четырех до пяти они должны были посетить дом Анны Франк. Мистер Кнапп назвал это место серьезным, но и его они миновали быстро, так как надо было еще успеть «провести время за общением с семьей» (с 17:30 до 18:30).

Как только они вернулись, Оливия плюхнулась на кровать, с яростью растерла ноги, надела наушники и заснула. Джинни тоже легла, но, несмотря на усталость, не могла заснуть. Едва веки ее стали наконец тяжелеть, как дверь распахнулась. Вскоре они снова были в пути.

Ужинали все вместе в «Хард Рок кафе»; обсуждали легендарную девушку Фила. Они впервые разлучались на такой длительный срок, поэтому после еды Фил извинился и вышел, чтобы позвонить ей. Мистер и миссис Кнапп принялись рассуждать о беге, которым занималась Оливия.

Бег был для нее всем. Она бегала в старшей школе и в университете на первом курсе. Профилирующим предметом у нее было сестринское дело, но в основном она бегала. Даже во время отпуска она планировала совершить несколько пробежек. Сама Оливия ничего не говорила. Просто яростно ела салат с цыпленком гриль.

После ужина им пришлось поторопиться, чтобы успеть прокатиться на экскурсионной лодке со стеклянной крышей. Во время этого ночного круиза Кнаппы исполнили несколько песен из «Призрака Оперы» (они назвали это сценой в лодке), правда, в этот раз выступление не было громким, они напевали тихонько, скорее для себя. К счастью, на этом день закончился.

Разные виды общения