Тринадцать черных кошек

Например, разве можно было вообразить, что обыкновенный кузнечик, сидя на травинке в Подмосковье, может услышать отзвуки землетрясения, произошедшего в Японии? Действительно, уму непостижимо. Однако сейчас совершенно точно известно, что это так. И слышит он отзвуки ушами, которые расположены у него на ногах. Причем уши по своему устройству, с нашей точки зрения, довольно примитивные. Это лишь один пример феноменального слуха. А ведь слух - не единственный феномен насекомых.

Жан Анри Фабр отлично - может быть, лучше, чем кто-либо из его современников, - знал насекомых. Мало того, он сам наблюдал удивительное явление - прилет самцов бабочек к появившейся из куколки самке. Да, он видел это собственными глазами и все-таки не мог поверить, что самцы чувствуют запах новорожденной на расстоянии нескольких десятков метров. Сейчас известно, что некоторые бабочки способны почувствовать этот запах на расстоянии десяти-одиннадцати километров и прилетать на него. Кажется невероятным. Да, но это факт.

Сравнительно недавно стало известно о том, что стрекозы совершают перелеты в сотни, а то и в тысячи километров. Тоже непонятное явление. Но еще более непонятное и удивительное явление - межконтинентальные перелеты бабочек.

Когда впервые об этом заговорили, большинство ученых лишь пожимало плечами. Сейчас уже в этом никто не сомневается. Теперь известно, что бабочки не только совершают многотысячекилометровые перелеты - например, отправляются из Подмосковья в Африку, - но и летят в очень трудных условиях: над горами, над пустырями, над морями. Уже сам факт этот удивителен. А сколько возникает вопросов в связи с ним? Например, самый элементарный: как бабочки узнают дорогу, как определяют направление? Любой, даже самый маленький ветерок может снести их в сторону от основного курса. И сносит. Но бабочки как-то корректируют свой полет и всегда прилетают в нужное им место. Какой же удивительный "компас", какой уникальный "аппарат" помогает не сбиваться с курса? И еще сотни вопросов возникают у людей в связи с этим открытием. Однако и перелеты бабочек - не единственные "чудеса": людям известно множество фактов из жизни насекомых, знают они и о необыкновенных поступках шестиногих, об их совершенно необычном поведении, поражающем воображение людей. И ведь всеми этими поступками, всем поведением что-то управляет - какие-то "аппараты", "приборы", "механизмы". Но какие - еще не ясно.

А вот еще одна загадка, которую (пока безуспешно) пытаются разгадать ученые. Речь идет о физиологических часах (в быту о них часто говорят - "биологические часы"). Эти часы есть и у человека, и у растений, и у животных. Они управляют суточной активностью растений, а животных заставляют спать или бодрствовать, отыскивать корм, строить гнезда, путешествовать и делать еще очень многое. Причем ритмично и регулярно все повторяется изо дня в день, и дни эти могут совпадать из года в год.

Люди уже очень подробно изучили физиологические часы, узнали, что их надо "заводить", что они могут "отставать", "спешить", что их можно "испортить". Не узнали лишь, что из себя представляют эти часы. Есть предположение, что у каждой клетки в организме существуют свои физиологические часы, а управляет этими миллионами крошечных хронометров мозг. Однако это лишь предположение, и если оно верно, допустим, для животных, то что же за часы имеются у растений?

Но часы есть и у растений, и у животных. Так почему же не быть и каким-то "барометрам"? И они тоже есть - это уже подтверждено. Но какие и где находятся, так же непонятно, как непонятны еще и физиологические часы.

Мы уже говорили о том, что рыбы предчувствуют погоду. Это очень точные "барометры". Например, голец ошибается лишь в 3-4 случаях из 100, в то время как официальная служба погоды - в 15-20.

Другие рыбки, которых тоже держат в Японии в аквариумах, предсказывают землетрясение: если они начинают волноваться, надо ждать беды. Японцы даже говорят, что эти рыбки "трясут землю".

До недавнего времени считали, что плавательный пузырь рыбы помогает им плавать. Сейчас известно, что, хоть он и называется плавательным, нужен он рыбам для другого: он служит "прибором", благодаря которому рыба знает глубину своего погружения, точнее - давления воды. Когда рыба опускается глубже, чем ей требуется для оптимального самочувствия, внешнее давление растет, плавательный пузырь сжимается, и это воспринимают многочисленные нервные окончания, расположенные на его стенках. Специальные желёзки, получив соответствующий сигнал, начинают извлекать газ прямо из крови рыбы и заполняют им пузырь. Количество газа регулируется с большой точностью, и рыба всплывает как раз настолько, чтобы оказаться на привычной для нее глубине.