Трикстер

Их голоса кричали на меня, изрыгая оскорбления, которые сливались в шум. Они продолжали угрожать в мой адрес и уговаривать, пока внезапная паника на одном конце забора не заставила их разбежаться, как нелетающих птиц.

Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из охранников бьёт электрошокером тела и обнажённую кожу, тыкая длинным прутом через отверстия в заборе.

Выдохнув облако пара, я взглянул на покрытую снегом вершину вдалеке, нахмурившись от яркого солнечного света, сверкавшего как бриллианты прямо над головой, даже когда в моих очках сработала защита от ультрафиолета, затеняя этот яркий свет поляризованными линзами, которые спасли мои глаза.

Это место напомнило мне Кандар, ещё одну из таких горных тюрем.

Я подышал на свои руки в перчатках.

Количество снега и льда в этой части мира увеличивалось по мере изменения климатических условий. На большей части земного шара стало жарче, но не на этих горных хребтах, примыкающих к Гималаям, будь то на западных или восточных окраинах Азии. Они превратились в замёрзшие сухие пустыни, и здесь стало холоднее, чем в самом холодном аду, и с ещё меньшим количеством еды.

То, где я сейчас находился, являлось практически частью Тибета, к востоку от Непала.

Земли здесь были красивыми — полагаю, это хоть что-то.

Небо сияло кристально-голубым, когда я выбрался из сиденья вертолёта тем утром и невольно задышал глубже, пока стоял там, испытывая облегчение от того, что для разнообразия выбрался из переполненных и пыльных городов. Последние шесть месяцев мы провели, подавляя беспорядки в Мумбае, а затем в Каире, где бушевали расовые беспорядки из-за какого-то дерьмового пророчества, выдвинутого новой группой Миферов, которые называли себя «Эволюционистами».

Казалось, в наши дни все только и говорили о посредниках.

Это было особенно верно в отношении тех, кто ожидал возвращения Моста, который, как говорили, положит конец человеческому владычеству на Земле.

Поморщившись, когда эта мысль вызвала воспоминания о Териане и Дигойзе, я отогнал её в сторону, хмуро глядя на беспорядки, продолжавшиеся у забора.

Здесь, наверху, религиозные фанатики называли себя «Восстанием».

Нам сказали, Галейт беспокоился о том, что этот новый культ вербует и растёт в численности… и это отчасти стало причиной, почему мой юнит отправили сюда.

В течение последних двух недель они сталкивались с постоянными и методичными нарушениями конструкции и периметра. Эти нарушения вызвали волнения на складе, но большинство внутренних проблем, как мне показалось, связаны не столько с политикой, сколько с нехваткой продовольствия и одеял.

Беспорядки, казалось, всегда усиливались, как только погода начинала улучшаться; зимой все были слишком сосредоточены на том, чтобы просто остаться в живых.

Охранники сказали мне, что несколько недель назад поймали нескольких потенциальных повстанцев в горах и заперли их в загонах вместе с другими политическими заключёнными. Они считали вероятным, что проблемы возникли из-за того, что их товарищи пытались освободить их, частично периодически взламывая конструкцию и провоцируя насилие изнутри.

Охранники-видящие также опасались, что заключённые повстанцы воспользовались возможностью завербовать новых членов из числа других заключённых с рангом видящих.

Так что да, здесь может произойти потенциальная катастрофа, если они не найдут агитаторов и не подавят беспорядки до того, как те выйдут из-под контроля.

На самом деле, я обвинил здешних управленцев в том, что они с самого начала не изолировали повстанцев и не экономили на продовольственных пайках, ибо наслаждались своими откатами и скупостью больше, чем душевным спокойствием… или кармическим здоровьем.

На самом деле, я в значительной степени возлагал вину непосредственно на горстку жадных охотников и работорговцев, которые, по-видимому, работали в лагерях на окраинах, добывая свой собственный скот и рекрутов, одновременно подкупая местную охрану.

Я точно знал, что эти ублюдки делали на территории повстанцев.

Они пытались получить несколько дополнительных комиссионных, чтобы пополнить свою казну и привлечь товар с рангами. Я не совсем мог винить повстанцев за то, что они сопротивлялись или за то, что хотели отомстить кровью.

Бл*дским работорговцам плевать на всё.

Версианские отбросы, которые доминировали в работорговле в этой части мира, были хуже всех.

Во всяком случае, повстанцы становились всё более смелыми. Из-за них и Миферов пограничные элементы в последнее время казались значительно лучше организованными. Они также казались лучше оснащёнными, лучше финансируемыми… и, да… все более смелыми.

Согласно официальному брифингу, который я получил, Галейт хотел усмирить повстанцев, а не затравить или уничтожить. Он хотел, чтобы я опознал всех тех, кто оставался в заключении в лагере, и освободил их как можно скорее. Ходили слухи, что он в течение многих лет время от времени вёл переговоры с лидером Восстания и пытался сохранить эти отношения цивилизованными.

Я это понимал.

По крайней мере, теоретически мы все были на одной стороне.