Триггеры

Бесси Стилвелл была напугана. Армейский полковник, который перехватил их с Дэррилом на авиабазе Эндрюс, отвёз их в Кэмп-Дэвид и запер в «Догвуде» — просторном гостевом коттедже на его территории. Ей не позволили посетить больницу Лютера Терри и увидеть сына и не разрешали говорить ни с кем, кроме полковника Барстоу и Дэррила.

Она понимала, что происходит: как только Барстоу посадил их с Дэррилом в свою машину, к ней пришло воспоминание о том, как президент Джеррисон позвонил министру обороны Муленбергу и попросил, чтобы его люди их перехватили. Теперь они пленники, отрезанные от внешнего мира. Президент был намерен осуществить свой план и не собирался позволить какой-то старушке встать у него на пути.

Судя по висящим на стенах фотографиям в рамках, в этом коттедже останавливался германский канцлер Гельмут Коль во времена администрации Клинтона, японский премьер Ясуо Фукуда при Буше и британский премьер Дэвид Кэмерон во времена, когда президентский пост занимал Обама. В коттедже была огромная, роскошно обставленная гостиная и четыре гигантские спальни, так что она не могла пожаловаться на условия содержания. Но они забрали её сотовый телефон и «блекберри» Дэррила, здесь не было компьютера — хотя, как сказал Дэррил, прежде он тут был, а по здешнему телефону можно было позвонить лишь кэмп-дэвидскому оператору. И, разумеется, у дверей стояла охрана, так что покинуть коттедж они не могли.

Бесси всегда спала довольно мало — с тех пор, как умер муж, пяти часов ей обычно было достаточно. Поэтому она проснулась раньше, чем Дэррил появился из своей комнаты, вышла в гостиную, уселась в отличное кресло-качалку и стала смотреть на прекрасный пейзаж за окном. Она сосредоточилась на воспоминаниях Сета, пытаясь найти в них что-нибудь, чем она могла бы воспользоваться. Но тут, как ей уже объясняли, всё дело было в триггерах: пока что-то их не спровоцирует, воспоминания остаются недоступными. Спросите её, что она знает о Сете Джеррисоне, и ответ будет «ничего»; спросите, когда у него день рождения, какая у него была первая машина или предпочитает он, чтобы рулон туалетной бумаги разматывался сверху или снизу, и она тут же выудит ответ.

Она копала и копала, думая о том и об этом, потом ещё о чём-нибудь, снова и снова.

Наконец, отчаявшись, она сделала то, что всегда делала, когда нуждалась в наставлении. Она стала молиться. Бог, она знала, в курсе её артрита, так что не станет возражать, если она не опустится на колени. Она просто села в кресло, закрыла глаза и сказала:

— Господи, помоги мне…

И через некоторое время её глаза широко открылись.

Просите, и дано будет вам.

Ей уже сказали, что она не сможет поговорить с президентом Джеррисоном. Но возможно ей как-нибудь удастся передать ему записку — ему одному.

Значит, письмо? Она поднялась с кресла и подковыляла к элегантному антикварному письменному столу — ей нравилось думать, что он, должно быть, старше её самой. Она отыскала в ящике лист бумаги и шариковую ручку и…

Но она не могла положиться на то, что её письмо, даже если она поместит его в запечатанный конверт, не будет прочитано кем-то прежде, чем президент его увидит. Если бы был какой-то способ послать ему приватное сообщение…

И тут её осенило.

Конечно же.

Так просто.

Взять три числа, которые в сумме дают тринадцать…

Глава 45

Бесси открыла дверь коттеджа, впустив внутрь холодный утренний воздух. Светловолосый кареглазый агент, охранявший вход, резко обернулся и сказал:

— Чем могу помочь, мэм?

— Вы всё время здесь служите, молодой человек?

— Кто-то всегда будет здесь, мэм.

— Нет, я имею в виду, вы из постоянного персонала Кэмп-Дэвида?

— Нет, мэм. Меня сюда назначили временно; обычно я приписан к Пентагону.

— Ах, — сказала Бесси. Похоже, они не хотели, чтобы она говорила с кем-то, кто ещё не знает. — Мне нужно, чтобы вы передали это президенту, — сказала она, протягивая ему запечатанный конверт; она нашла несколько прекрасных конвертов из льняной бумаги в том же ящике, где раньше отыскалась писчая бумага с эмблемой Кэмп-Дэвида.

— Я не могу покинуть пост, мэм, но я вызову кого-нибудь, кто это сделает. — Он взял у неё конверт.

— Его передадут лично президенту в руки?

— Ну, мэм, есть соответствующие процедуры. Его передадут сотрудникам его администрации.

Бесси покачала головой.

— Нет, так не пойдёт, молодой человек. Я хочу, чтобы вы отнесли письмо ему — вы лично. Вызовите кого-нибудь, чтобы он тут за вас постоял, но доставьте письмо сами, понятно вам?

— Я… обычно так не делается, мэм…

Бесси собрала все свои силы.

— Сейчас времена совсем не обычные, не так ли? Вы наверняка понимаете, что президент велел меня сюда доставить не просто так. И вы ведь не хотите оказаться ответственным за то, что он не получил от меня важное сообщение вовремя?

Он немного подумал над этим, затем сказал:

— Нет, мэм.

— То есть вы лично проследите, чтобы он его получил?

— Да, мэм. Я отнесу письмо прямо в его резиденцию.

— Обещаете?

— Да, мэм.

Бесси улыбнулась.

— Спасибо.