Триэн

Боевики слева от машины, расстрелявшие телохранителя Лёню и водителя Сашу, вдруг попадали на асфальт, получив по пуле в голову, и точно так же перестали сопротивляться те, что выскочили из «Пежо» и схватились с бойцами «Заставы»: женщина стреляла не менее метко, чем мужчина. Мало того, она сделала ещё один выстрел – по «Ладе Ромео», после чего белая отечественная лайба сорвалась с места, проутюжила две машины у тротуара, вырвалась на Вокзальный проезд, проскочила перекрёсток на красный свет светофора.

Облик женщины не запомнился никому. Она как шла по тротуару справа, так и прошла мимо, сделав три выстрела и спрятав пистолет в сумочку.

Мужчину видели двое – Борис, ошеломлённый неожиданной поддержкой, и сам Ватшин, вытащенный из кабины джипа нападавшими.

Стрелок прошёл мимо джипа, пряча пистолет в плечевой захват под пиджаком, сунул Ватшину белый прямоугольничек визитки.

– Позвоните мне, когда придёте в себя. – Голос его был глух и невыразителен. – Никому об этом не говорите! Для вашей же пользы.

Он шагнул прочь, оглянулся.

– Никому!

И буквально растворился в воздухе.

Подошёл Борис, держась за простреленное плечо. Из-под его пальцев на рукав рубашки стекала кровь.

– Кто это?

– Не знаю, – растерянно прошептал побелевший Ватшин.

К ним подбежал Солома с пистолетом «Волк» в руке. Ватшин впервые увидел капитана если не расстроенным, то предельно серьёзным, без малейшего намёка на улыбку.

– Жив?! Слава богу! В машину!

Бойцы Соломы в это время окружали водомойку и панелевоз, но их водители и пассажиры сориентировались быстрее, бросив свои машины сразу же после манёвра. В кабинах их не оказалось.

Из шестёрки боевиков, напавших на джип с Ватшиным, не выжил ни один.

Забрав Лёню, Сашу и Бориса, бойцы «Заставы» расселись по машинам, прикрывая Ватшина, и два джипа с отрядом умчались к улице Приорова.

Только спустя минуту к месту перестрелки робко потянулись прохожие и водители из подъехавших машин, вытягивая шеи и рассматривая тела в чёрных комбинезонах.

Полиция подъехала к месту происшествия через шестнадцать минут. Но ей достались только трупы и рассказы очевидцев, внезапно почувствовавших себя героями.

4. Есть идея

Генерал вызвал их в три часа дня:

– Полковник, жду через час. Захватите Дэна.

– Слушаюсь. Координаты?

– Как обычно.

Гордеев хотел напомнить Кузьмичёву, что контактные встречи отменены, но генерал уже выключил связь.

– На ковёр? – догадался Солома; они стояли в коридоре госпиталя ФСБ в парке у метро «Сокольники» и смотрели, как в палате, где лежали раненые Саша и Борис, меняют капельницы.

– Держи язык за зубами, – буркнул Гордеев. – Объясняться всё равно пришлось бы, рано или поздно. А ты стал допускать ошибки, капитан.

Лицо Виктора сделалось виноватым и затвердело.

– Больше не повторится.

– Кто стрелял, выяснили?

– Нет, – хмуро ответил капитан. – Стрелявшие исчезли как по мановению волшебной палочки. Отследить их перемещение со спутника не удалось.

– Получается, неведомая команда перестреляла ксенотов, а мы даже не знаем, кто это сделал и почему?

Солома кивнул.

– Пробили машины?

– «Лада Ромео» принадлежит частной похоронной фирме «ВИП-Ритуал», дислоцирующейся в Бескудниково. Владелец Битер Михаил Липович. «Пежо» зарегистрирован на частное же следственное предприятие «Гламур», которое снабжает обманутых жён информацией о неверных мужьях, располагается на Каширке. Владелец «Гламура» – друг нашего местного олигарха Морданова.

– Душу выньте из всех этих деятелей!

– Уже работаем.

– Как чувствует себя писатель?

Соломин дёрнул уголком губ.

– Ничего, держится. Признался, что, когда на него направили ПП, ствол пистолета-пулемёта показался ему дорогой в Вечность.

– Лирическая душа, несмотря на мускулистую прозу, которую он выдаёт. Наметили, куда будете перевозить обоих хроников?

– Лианозово, поближе к третьей базе.

Помолчали, отступив от двери, чтобы не мешать медсёстрам.

– Медики молчат?

Солома понял, о чём идёт речь, – о внезапной смерти Евгения Федорчука, приятеля Сан Саныча Уварова.

– В крови никаких следов, но сердце остановилось, вполне здоровое сердце. Похоже, был введён один из препаратов, срабатывающих через какое-то время и полностью распадающихся в крови.

– Ищите тех, кому это было выгодно. Мы вышли на какую-то криптосистему, под видом обычных деталей изготавливающую свою электронику. Федорчук узнал об этом, и его убрали. Кстати, Уварову надо найти другую работу, в институте его трудно защитить.

– Ищем, думаем.

Из палаты вышел врач, глянул на ждущие лица триэновцев.

– Александр ваш получил пять пуль: в грудь, плечо и бедро, потерял много крови, но жить будет, вытащим. Второй ваш опер отделался двумя пулями, в руку и ногу. Через недельку переведём в общую палату.

– Благодарю, – сдержанно сказал Гордеев. – Не возражаете, если у палаты будут дежурить наши хлопцы?

– Пусть дежурят, лишь бы не мешали.

Гордеев и Соломин пожали руку врача и вышли из госпиталя.

Снаружи стояла тёплая солнечная погода, ласковый ветерок шевелил ветки берёз и клёнов с молодыми листочками, гулял по траве.