Триэн

Злило Новихина и его унизительное положение пленника герп, которых ненавидели все драгоны и с которыми вынуждены были мириться. Что заставило змеелюдей нарушить зыбкое перемирие, понять было трудно.

И ещё один момент усугублял минорное настроение Новихина (драгона Ворока Уффы): деятелям его уровня не вживляли чип-программу самоуничтожения, и он не мог отключить сознание, чтобы не выдать захватчикам суперважную информацию о «Ксенфорсе». Впрочем, если бы даже он имел возможность самоликвидироваться, вряд ли пошёл бы на этот шаг. Молодой, сильный, амбициозный, он хотел жить.

Где-то вверху щёлкнуло.

Новихин хотел поднять голову, но не смог. Специальные рычаги упирались ему в подбородок, стискивали шею и не давали пленнику ни малейшей свободы.

Краем глаза он заметил движение: с потолка спустилась прозрачная капсула лифта, из неё вышли пассажиры, и на драгона глянули два человека. Обоих он знал.

– Приветствую вас в нашем комфортабельном изоляторе, Игорь Олегович, – сказал первый, широкоскулый, с шапкой чёрных волос, черноглазый и скорее серолицый, чем смуглый. Это был Суркин, президент российского «Оборонсервиса».

Второй – грузный, с мясистыми щеками и тройной складкой подбородка, был заместителем генерального прокурора по фамилии Сердюк.

И оба были высокопоставленными герпами, имеющими право «вести за собой стадо людей», в данном случае – россиян.

Новихин попытался ответить, но ему снова помешала скоба, прижимающая подбородок. Не успел он подумать об этом, как скоба ослабила нажим, чтобы он смог заговорить.

– Привет… змеи. По какой причине я удостоен чести обживать ваш СИЗО?

– Не догадываетесь? – осведомился Сердюк.

– Ни в зуб ногой.

– Вы взяли нашего коллегу, мы ответили.

– Вы о ком? – удивился Новихин, уже понимая, о ком идёт речь.

– Прекратите ёрничать, – поморщился Сердюк.

– Чёрт возьми, вы о Дворковице?

– Он неадекватен, – посмотрел на спутника зам. генерального прокурора. – Может, не будем терять время?

– Будем, – коротко и абсолютно равнодушно сказал Суркин.

– Пытать будете, волю ломать? – хмыкнул Новихин. – Я не боюсь. Тот, кто хочет сломать твою волю, слаб.

– Мы вас обменяем, – сказал Суркин.

– На кого?

– Опять? – оскалился Сердюк, на миг выключая маскер и превращаясь в змеечеловека.

– Я и в самом деле не понимаю! – рассвирепел в свою очередь Новихин. – Не брали мы вашего Исключительного, нам он без надобности, клянусь!

Змеелюди снова обменялись взглядами.

Суркин покачал головой.

– Я хотел предложить сотрудничество.

– Да какого дьявола?! Отпустите, идиоты! Хотите большой войны?! Вы её получите!

– Ну, не такая уж вы шишка, чтобы из-за неё ваши Админы затеяли с нами войну. Не хотите говорить? Придётся допрашивать вас по полной программе.

Оба герп-деятеля повернулись и вышли.

– Я вас лично!.. – заорал им вслед драгон, но щёлкнула скоба, и крик превратился в жалкий всхлип.

Допрос Новихина длился сутки и ничего не дал, несмотря на применение психотропных препаратов и психотронных генераторов, легко развязывающих языки обычным людям. Драгон Ворок Уфф сопротивлялся до последнего, всё ещё надеясь на вызволение или обмен, и не ответил ни на один вопрос, в том числе на главный: где драгоны держат Сергея Петровича Дворковица. В ответ он вопил, что не имеет отношения к похищению Исключительного, грозил подручным герпов, пыточных дел мастерам всякими карами и в конце концов сошёл с ума, после чего Суркин отдал приказ нанести удар по «Ксенфорсу», компьютерно-адинистративный центр которого находился в двадцати километрах от Москвы по Новорижскому шоссе и был замаскирован под небольшой авиаклуб «Воронье крыло».

5. Вода против воздуха

Яхт-клуб «Валдай» всё ещё пребывал в шоке после таинственного исчезновения ВИП-клиента, каким был вице-премьер российского правительства Дворковиц, когда ровно через два дня после этого клуб постигла другая беда, нежданная ни владельцами клуба, ни его охранниками, уверенными в своём превосходстве.

Двое суток в яхт-клубе тусовались сотрудники Следственного комитета, полицейские и государственные чиновники, делающие вид, что они помогают расследованию. Поэтому никто особо не обратил внимания на подъехавший к двухэтажному зданию яхт-клуба кортеж: машина ДПС, чёрный «Порше Каннибал» и длинный, похожий на катафалк, чёрный «Кадиллак» с белым верхом.

Из «Порше» вышли трое молодых людей в строгих серых костюмах, из «Кадиллака» сначала выскочил бугай в сером, открыл заднюю дверцу, и на тротуар выбрался тучный мужчина с длинным лошадиным лицом, длинноносый, с залысинами и с брезгливо поджатой складкой губ.

Сопровождавшие его парни сбежали по ступенькам к причалу, дождались босса.

Мужчина показал охранникам клуба малиновое, с золотым тиснением, удостоверение советника юстиции.

– Шамраев, эти со мной.

Охранники переглянулись.

– Нам ничего не сообщили о вашем визите.

– А я и не должен кому-то отчитываться, – бросил приезжий равнодушно, добавил повелительно: – Проводите к президенту клуба.

– Он сейчас занят…

– Живо!

Охранники вздрогнули, расправляя плечи, отступили.

– Проходите, пожалуйста.