Тридцать второе июля

Пятничным утром тридцать первого июля я просыпаюсь от звука будильника. Отключив его и сладко потянувшись в постели, треплю за ухо своего рыжего кота Лимона, как всегда уютно примостившегося у меня под боком. Он растопыривает уши, позволяя погладить себя по голове, и начинает умиротворённо мурчать.

Телефон пиликает, привлекая моё внимание: пришло напоминание о необходимости пополнить баланс – как всегда в последний день месяца. Быстро совершаю необходимые манипуляции и откладываю мобильник на прикроватную тумбу.

Я слышу, как за окном просыпается город: шарканье прохожих по асфальту, голоса детей, ведомых родителями в детский сад, урчание автомобильных двигателей. На улице светит яркое летнее солнце, ветер шелестит листвой деревьев, весело щебечут птицы, радуясь теплу и свободе.

Почему-то от этой мысли что-то непроизвольно сжимается внутри, некий смутный намёк на желание чего-то иного. И хотя я довольна своей работой, иногда ловлю себя на мысли, что мне не хватает свободы. Приходится преодолевать какое-то внутреннее сопротивление и убеждать себя в необходимости идти трудиться. И это несмотря на то, что я не связана жёстким рабочим графиком.

Делаю глубокий вдох и поднимаюсь с постели, с завистью глядя на трогательный пушистый рыжий комок, сладко дремлющий на моём одеяле. Потягиваюсь и раздвигаю занавески, впуская в комнату яркий солнечный свет. Мимоходом отмечаю, что во дворе стоит какой-то незнакомый фургон с яркими надписями на бортах. Раньше я его здесь не видела. Наверное, это новый рабочий автомобиль кого-то из соседей…

В привычном темпе собираюсь на работу: умываюсь, иду на кухню и по пути зову своего пушистого друга:

– Лимон, пора завтракать!

Кот радостно несётся на кухню и принимается тереться своим мягким тельцем о мои ноги. Выкладываю ему содержимое последней пачки влажного корма, мысленно отмечая, что после работы надо обязательно заскочить в магазин. Быстро поджариваю себе яичницу из двух последних яиц, обнаруженных в холодильнике, и снова напоминаю себе о необходимости посетить супермаркет.

Позавтракав, наношу повседневный макияж, натягиваю любимые тёмно-синие джинсы и лёгкую летнюю бардовую блузку. Проверяю на телефоне прогноз погоды, обуваю удобные белые босоножки на невысоком каблуке и выхожу на улицу.

На крыльце встречаю свою соседку, живущую подо мной – элегантную старушку по имени Йори, любительницу цветов, шляпок и ранних прогулок.

– Доброе утро! – приветствую я её.

– Здравствуй, Тэра!

На морщинистом лице отражается неподдельное дружелюбие, а выглядывающие из-под широких полей шляпы глаза – когда-то, видимо, зелёные, но теперь покрытые мутной пеленой, скрывающей истинный цвет, – светятся теплом и добродушием.

– Как ваше здоровье, Йори?

– Сегодня всё хорошо, детка. Спасибо, что интересуешься. А ты на работу бежишь?

– Ага!

– Ну, удачного тебе дня, моя дорогая!

– Спасибо, – улыбаюсь я, преодолевая последние ступеньки. – И вам всего хорошего!

Старушка машет мне рукой и скрывается за входной дверью. А я, обогнув угол дома, выхожу на свой привычный маршрут, ведущий вдоль дороги прямиком до издательства.

Как и всегда, здесь практически нет ни машин, ни пешеходов. Лишь по противоположной стороне улице молодая мама за руку ведёт нарядно одетую малышку лет пяти, в пухленьком кулачке которой зажата ленточка от порхающего рядом и жаждущего устремиться ввысь воздушного шарика.

Я живу на окраине города. Люблю этот район за его тишину, не очень интенсивное движение на улицах, малоэтажные уютные дома и обилие растительности – кустов и деревьев – во дворах и вдоль дорог. В центре города ничего этого нет.

Офис издательства, в котором я работаю, находится в паре кварталов от моего дома; и те пятнадцать минут, что занимает у меня дорога, я наслаждаюсь прогулкой, утренней прохладой, пением птиц и чистым воздухом – благодаря близко расположенному лесу. Почти сразу за зданием издательства раскинулся пустырь, плавно переходящий в холмистую лесную местность.

Я люблю периодически совершать туда прогулки. У меня даже есть любимое тайное место, с которого открывается потрясающий вид на город.