Тридцать три поцелуя на десерт

– У нас тут музыканты репетиции проводят во второй половине дня, – на ходу рассказывал Брэд. – Если тебе интересно, то удобнее всего за ними наблюдать с галереи возле моего кабинета. Я тебе покажу.

– У вас тут и музыканты есть?

– А как же, – довольно и с гордостью во взгляде фыркнул хозяин замка. – И музыканты, и представления, и благородная публика. За стеной замка уже целый городок вырос. Маленький пока ещё, ну так и Орден здесь всего ничего как обосновался. Вон там конюшня, в домике с жёлтыми витражами больничка, это Девичья башня, сюда мы после кухни забежим. Кстати, о кухне. Твою выпечку мои бойцы сожрут, даже если она будет гвоздями к столу приколочена.

Я улыбнулась. Да уж, замок был моим самым крупным заказчиком, что правда, то правда. Скупали всё, что я им могла предложить, ещё и добавки просили.

– И тебе стоит только моргнуть – должность замкового пекаря твоя. По крайней мере, до того момента, как мы организуем тебе новую кофейню. Но мне казалось, что ты с большей радостью будешь заниматься жгучими поцелуями, клюквой в сахарной пудре и прочими заманчивыми штучками.

– Тебе правильно казалось, – согласилась я, категорически запретив себе смущаться. – Это я по привычке. Постоянно приходится думать о сёстрах. И мама...

– Вполне себе взрослая, и способная позаботиться о себе и своих дочерях, – решительно перебил меня Брэд. – Сегодня ночью ты о многом мне рассказала, Лисичка. Не подумай, я счастлив, что ты решилась. Что открылась мне. И раз уж так получилось, я просто обязан помочь тебе избавиться от всех твоих комплексов.

– К-каких комплексов?

– Махровых, матёрых и жирных, как суп из утки по рецепту фру Кирстин. Нам сюда.

Мы вошли в огромную жаркую кухню, заполненную паром и ароматами готовящейся еды. Мужчина в поварском халате и колпаке не обратил на нас ровным счётом никакого внимания, да и его помощники лишь зашипели на хозяина замка, когда тот пристроил поднос с остатками завтрака на один из больших столов.

– Спокойно! Мы уже уходим, – виновато попятился Брэд и подтолкнул меня к выходу. – Хотел тебе обеденную залу показать, но в кухню сейчас лучше не соваться. Бигсби сегодня какой-то нервный. Идём-ка лучше в Девичью башню. Выберешь себе комнату по вкусу.

– В башню? – шёпотом переспросила я.

– Ну да. Раньше она у нас пустовала. Даже Бренди во время своих наездов останавливалась в гостинице. В Городе-за-стеной есть гостиница. Ты знала об этом? Жильцы там, правда, нечастые гости, но… А почему ты удивляешься? Тебе ведь нужно где-то жить.

Чему удивляюсь? Наверное, тому, что не далее как какой-то час назад я примеряла на себя костюм любовницы Брэда Алларэя. Проснулась в его спальне, в его кровати, умывалась в его уборной, думала, краснея, о том, как бы могло всё быть, окажись он в этот момент в комнате. Надеялась и боялась развития событий, то и дело возвращаясь мыслями к тому, что Брэд говорил. И как при этом смотрел на меня. И на что намекал, заставляя алеть щеками…

Костюм пришёлся впору, сидел, как влитой. И, пожалуй, мне даже нравилось, как я в нём смотрелась.

Или всё-таки не нравилось?

– Я не удивляюсь, – наконец промямлила я. – Просто растерялась. Ты минуту назад про мои комплексы рассуждал, а теперь...

– И про комплексы тоже.

Брэд вдруг остановился, взял меня за руку и проникновенным, до мурашек серьёзным голосом сказал:

– Вы с вашей матерью зачем-то поменялись местами. Нет, ей-то, конечно, удобно, но о тебе она подумала?

Кровь ударила мне в лицо. Фразу, подобную этой, мне приходилось слышать не раз.

– Ты её совсем не знаешь. А уже пытаешься говорить гадости.

– Да помилуй Предки! Какие гадости? – Большими тёплыми ладонями он обхватил моё лицо и не позволил вырваться. – Самой природой задумано так, что сначала родители заботятся о детях, а позже – наоборот. Прости, Мадейлин… – Он впервые, кажется, назвал меня полным именем, и это было так неожиданно, что мне даже захотелось оглянуться, чтобы удостовериться, что обращается Брэд именно ко мне, а не к какой-то моей тёзке. – Прости, мои слова могут показаться грубыми. Но сколько тебе было лет, когда ты удочерила свою собственную мать и её детей? Её, моя нежная девочка, не твоих. И пусть мне понятна твоя забота о сёстрах. Я горжусь тобой, несмотря на всю свою нежность и хрупкость, ты очень сильная, очень ответственная. Но, Лись, разве, отказавшись от собственной жизни, ты сделаешь счастливыми своих родных?

– Я…

– Нет. – Он мягко поцеловал меня. – Не сделаешь. Поверь, я знаю, о чём говорю.

Брэд глянул куда-то мне за плечо и вдруг предложил:

– А знаешь что, давай-ка лучше посмотрим на твою новую кофейню, а комнату оставим на… хм… десерт.

Приступ паники едва не сбил меня с ног. Только что я так смело рассуждала о том, как стану любовницей Брэда Алларэя, а теперь словно язык проглотила.

– На д-десерт? – каким-то чудом выдавила из себя я.

– Ага. – Взгляд у него был честный, открытый и прозрачный. Сама невинность, честное слово. – Или ты передумала?

Я мотнула головой.

– Прекрасно. Идём.

Надеюсь, Брэд говорил всё-таки о кофейне, потому что, если не о ней, я…