Тридцать три несчастья

— А чего бы и не прокатиться, а? — При виде танков у Ильи снова загорелись глаза. — Туда и обратно. Быстренько.

Знала бы его ненаглядная Ленка, сколько муженёк вложил левых халтурных денег в прокачку виртуальных танчиков, приобретая втайне от жены голдовый камуфляж для своего Е100 — убила бы на месте чугунной сковородкой. О-ох, диван можно было бы купить, и ремонт в ванной сделать… Но он молчал, как партизан, зная чем ему грозит раскрытие сей тайны. Правду знал лишь Костя, чем периодически шантажировал своего друга, больше, конечно, в шутку… как было и тогда, когда Илья отказывался ехать на рыбалку.

— Мы поедем! — подорвался Илья. — Не хочешь — оставайся, свою тачку целуй. А я — с ними. Танк точно дадите?

— Бери любой. Только с инструкцией ознакомься. Там дополнительные функции есть. Сегодня добро дали отстреливаться от полиции и НРУ-шников. Война грядёт…

— Вот так дела… — присвистнул Илья.

— А это нормально. Потом новый Лидер приходит — и всё по новой.

— А Лидеров часто выбирают?

— Каждые три года. И каждый раз одно и то же. Последний наш, Серафим Макарыч Ненаглядный, а Ненаглядный — это фамилия, совсем уж зажрался. Когда предвыборную кампанию проводил, чего только не обещал нам, сирым и убогим. А на деле — как всегда. Как только к власти приходят — так сразу же забывают о том, что говорили.

— Ничего не меняется, — вздохнул Илья. — Так чего ж вы от своей партии не выдвинете?

— Так ведь только из Кабинета Советников в кресло Лидера попасть можно. А уж чтобы в Кабинет, — тут бабла немерено надо.

— Тупая у вас система, жуть, — поморщился Илья. — Так что, танк брать?

Косте ничего не оставалось, как сопровождать друга. Заползая внутрь

бронированной машины, Костя отчаянно оглядывался в надежде найти хоть одного здравомыслящего человека, но вокруг все суетились, занимая свои места. В танк влезли трое, Митька ехал с ними, усевшись на место наводчика. Илья прыгнул за руль, потянув рычаги, и машина выехала, хрустя гусеницами по кускам искорёженного металла подземного бункера. В маленькое окошко, через которое и производился основной обзор, было видно, как собирались на улице целые вереницы всевозможной техники. А дальше, на площади, их уже ждала целая толпа разношёрстной молодёжи с разноцветными ирокезами и всевозможными транспарантами.

Митька восседал на месте наводчика, чтобы в случае нападения дать достойный отпор.

— Сейчас и радиостанцию настроим. — Он повернулся и начал вертеть всевозможные тумблеры. — О, вот оно, наше…

— Своё личное? — поинтересовался Костя.

— Конечно. Своя волна. Радио мятежников. Тут основные команды подаются, как и что дальше делать, — Митька пожал плечами. — И от прослушки защита.

Сверху раздался стук, будто кто-то вскарабкался на танк.

— Это ещё что за гости? — спросил Илья, приоткрывая люк.

— Это же Рокси! Детка, ты хочешь ехать с нами? — Митька подвинулся. Сверху показались длинные ноги и стройные, обтянутые кожаными брюками бёдра, затем показалось бледное тело в коротком топике и косухе и, наконец, его обладательница

— внутрь ловко запрыгнула девица с длинными зелёными волосами.

— Знакомьтесь, Роксолана. Для своих — Рокси, — бросил Митька, сгруппировавшись ещё больше.

— Ой, тут мест свободных нет, — улыбнулась зелёноволосая сирена. — Я на колени, — и «неловко» плюхнулась на Костю.

Девушка сбросила кожаную куртку с заклепками, оставшись в одном тонком топике, плохо скрывающем высокую грудь, и шипастом ошейнике.

А потом уселась поудобнее, обвивая рукой Костину шею и прижимаясь к нему вплотную.

Он недоверчиво покосился на её щедро украшенные серьгами брови и заёрзал:

— Я это… колено болит… Вон, у Ильи…

— У Ильи — Ленка! — запротестовал тот. — И оба колена болят.

В ответ девица расхохоталась и прижалась к Косте ещё сильнее, затем взглянула на Илью:

— Оборотов добавь и перископ настрой!

— А вы, девушка, в танках что ли разбираетесь? — подобрел вдруг Илья.

— А то! Я же в танке родилась. — Она поправила волосы и придвинулась к Илье ещё ближе, дыша ему в шею.

Ехать вчетвером в тесной кабине было не слишком-то комфортно. Затекали ноги, начинали ныть спины, да ещё и приставучая барышня накаляла обстановку жаром своего тела и горячим дыханием. То и дело она «невзначай» прижималась пышной грудью к кому-нибудь из друзей, хохоча и мурлыкая. В какой-нибудь другой обстановке, например, на берегу реки, это казалось бы интересным и многообещающим. Но в душной тесной кабине, в приближенных к боевым условиям, такое поведение начинало, мягко говоря, раздражать.

Девушка хлопала пышными ресницами, в полумраке отбрасывающими на щёки длинные тени, и по очереди скользила взглядом по каждому из присутствующих. Один Митька, кажется, не слишком интересовался ею, рассматривая в приборе наведения, что творилось вокруг боевой машины. Через несколько минут танк встал.

— Посидите, я сейчас. — Он полез наверх, открывая люк и с кем-то разговаривая.

— Жарко здесь, — промурлыкала Рокси, оттягивая майку и дуя сложенными трубочкой губами в ложбинку между грудей.