Тридцать шесть часов из жизни разведчика

Три рюмки он поставил на стол. Гость сразу же подошел к столу и, взяв флягу, наполнил рюмки. Крюгер по-прежнему стоял у стены, держа автомат в опущенной руке. Микола не решился присесть к столу раньше лейтенанта и тоже остался стоять. Офицер сел на лавку спиной к Скляному и поднял рюмку.

- Ну, кажется, можно поздравить меня с прибытием. Да что вы в самом деле? В конце концов я застал вас спящим, лейтенант, и мог сделать что угодно, чего же вы боитесь? Сразу чувствуется, что вы из фронтовой разведки. В абвере бывают и не такие комбинации!

Но Крюгер не спешил. Он действительно не был искушенным и опытным разведчиком. Его роль в операциях в основном всегда сводилась к диверсиям. Если нужно было подорвать мост или железнодорожную линию, тут Крюгер не стал бы ни у кого спрашивать совета. А в этой ситуации он никак не мог разобраться.

- Иван, - обратился он, наконец, к Скляному, - пойди и немедленно запроси Центр. Передай такую радиограмму... - он задумался. - Как бы это сформулировать? Дай бумагу. - Он черкнул несколько цифр на листке. - Вот.

- Слушаюсь, господин лейтенант!

- Я буду здесь. - Крюгер взглянул на прибывшего офицера.

Тот спокойно поставил на стол рюмку.

- Первую радиограмму должен передать я, - сказал Мишель. - Кроме того, отныне, как командир группы, только я буду передавать радиограммы. - Он встал из-за стола.

- Ни с места! - закричал Крюгер, снова подымая автомат. - Извините, господин обер-лейтенант, сначала вы проверяли меня, а теперь я проверяю вас. Я не выпущу вас живым до того, как мне ответит Центр. Иван, отправляйся немедленно!

Скляной, словно обрадовавшись возможности убраться из этой комнаты, где с минуты на минуту того и гляди начнется перестрелка, быстро вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

- Учтите, лейтенант, что ответственность за промедление с началом операции вы берете на себя.

Крюгер молчал. Через некоторое время он сам спросил у Мишеля:

- Вы давно из Берлина?

- Вылетел сегодня ночью. Слушайте, сколько времени уйдет на этот ваш запрос?

- Я думаю, не больше часа.

- А сколько идти до группы?

- Об этом мы поговорим позже.

Мишель прикидывал: если час уйдет на запрос и еще хотя бы час пути до группы, то все будет в порядке, за это время чекисты уже успеют оцепить район. Хорошо, что он последовал совету Карла и после приземления установил связь с советской контрразведкой. Группа не выйдет отсюда. Но теперь в опасности Либель. Нельзя проваливать группу в открытую. Они могут успеть сообщить. Надо любой ценой вывести из строя рацию. Но как? Этот рыжий бандит наверняка будет стрелять, если начать сопротивляться. Надо чем-нибудь отвлечь его внимание.

Он сделал настороженное лицо и поднял руку.

- Внимание, Крюгер, вы слышите? - И вдруг Мишель сам, к своему удивлению, услышал сдавленный женский крик, доносивший откуда-то, будто из-под земли...

Однако Крюгер спокойно ответил:

- Боюсь, что вскоре в этом доме еще кто-нибудь закричит.

Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

РАДИСТ УЗНАЕТ ПОЧЕРК

Дежурный радист приемной радиостанции абвера под Берлином принял вахту по связи с группой "Циклон-Юг" ровно в полдень. Проверив точность настройки на диапазон, обер-ефрейтор Тоске нацепил наушники и, приняв удобную позу, приготовился слушать. Рядом с ним уже шестой час непрерывно по собственной инициативе дежурил обер-лейтенант Либель. Он вызвался и здесь помогать Мельтцеру. Вахта постоянной связи с группой была похожа на рыбную ловлю в незнакомом месте. Не известно, в какой именно момент клюнет. Пока что из эфира доносился только обычный треск и шорох атмосферных разрядов. Днем помех было больше. Тоске для развлечения постарался представить радиста группы. Россию он видел только на картинках и в кино, поэтому она представлялась ему длинным рядом серых деревянных изб. Радист "Циклона" с автоматом на плече должен был, наверное, скрываться в подвале именно такого дома. Вот, прислушиваясь к шагам наверху, он включает питание рации, берется за ключ...

Тоске вдруг и в самом деле услышал тонкое, искаженное дневными помехами попискивание, условные позывные "Циклона". Он откорректировал волну и, подождав вызова, ответил трижды условными сигналами. Да, это был "Циклон-Юг". Радист группы мог бы передавать и другие сигналы, но дежурный на радиостанции Центра все равно узнал бы его.

У каждого радиста при работе на ключе есть свой "почерк", такой же определенный, как и тот, которым человек пишет на бумаге. Всех своих клиентов, засевших где-то в русском тылу, Тоске отлично узнавал по почерку, да, это, безусловно, "Циклон-Юг".

- "Циклон-Юг" вызывает, - сказал обер-ефрейтор Либелю. - Приготовьтесь записывать.

- "Циклон-Юг", - сказал радист, - просит подтвердить изменения в плане операции. Следует ли передавать командование прибывшему вместо командира. Выйду на связь через пятнадцать минут, пятнадцать минут. Я "Циклон-Юг". Сняв наушники, Тоске посмотрел на Либеля. - Вы все поняли?

- О да! - ответил Либель. Он взял бланк с записью и зашагал по коридору.