Тридевять земель

– Случались сдачи и раньше, – говорили знатоки. – При Роченсальме было сдано шведам тридцать четыре корабля, и адмирал, принц Нассау-Зиген, не только не был предан суду, но награжден орденом Андрея Первозванного. А "Владислав", который в 1788 году был сдан капитаном Бергом тем же шведам около Гогланда? Судно это целый день было в бою и к вечеру оказалось сильно избито, насчитали тридцать четыре пробоины, треть команды и офицеров были выведены из строя, пушки испорчены, станки поломаны, спасательные средства уничтожены. На совете было решено сдаться. Во время совета командиру доложили, что мичман Смирнов находится в крюйт-камере с зажжённым факелом и ждёт приказания взорвать судно. Такого приказания не последовало, и судно было сдано. И что же? Адмиралтейств-коллегия оправдала Берга, императрица Екатерина утвердила этот приговор, и Берг со Смирновым были повышены в чинах. В 1808 году адмирал Сенявин, запертый в Лиссабоне английской эскадрой, поневоле сдал русские суда на хранение английскому правительству. Часть этих судов была впоследствии куплена англичанами, а часть возвращена в Россию. Правда, это была сдача почётная, без спуска флага, но всё же сдача. Однако по политическим обстоятельствам того времени командирам судов ни в коем случае не следовало ей противодействовать.

– Ну, Стройникова-то в матросы, – заметил кто-то. Стройников командовал "Рафаилом".

– Так и неудивительно. Чего было ждать от Николая Палкина? А то была Екатерина. Ура Екатерине! Ура Дидро!

Среди студентов сдачу не осуждали, а скорее приветствовали, злорадствовали, а кто-то даже патетически выразился в том смысле, что за такую Россию умирать не стоит. Слова эти были встречены овациями.

Оказалось, что Сергей Леонидович не единственный, по родству причастный к этой трагической морской истории. В университете на медицинском факультете учился некто Домерщиков, чей двоюродный брат, офицер "Апраксина", прапорщик по морской части граф Баранов тоже оказался в плену. Будучи первокурсником, да к тому же ещё человеком робким и застенчивым, этот несчастный кузен никак не подавал своего мнения, и только слушал все это с глазами, полными слёз.

* * *

18 декабря, в тот день, когда коммунисты проводили свой митинг на Манежной площади, в культурном фольклорном центре Людмилы Рюминой проходил отчётный концерт учащихся детской музыкальной школы имени Гнесиных. Центр занимал помещение бывшего кинотеатра «Украина» прямо напротив знаменитого в Москве рынка «Горбушкин двор».

Концерт состоял из двух отделений. Было несколько хоров, тринадцатилетняя Наташа Гольянова выступала в хоре "Московские колокольчики".

В фойе были развешены картины Константина Васильева, возникшего как бы из небытия. Вячеслав с юности смутно помнил сюжеты его таинственных картин и яростные споры, считать ли их искусством и не обращены ли их сюжеты к той тёмной стороне людских душ, где таятся языческие боги национальной исключительности.