Трибьют

— Да. Посчитай. Даже если я сразу же договорюсь с продавцом, то для совершения сделки понадобится от шестидесяти до девяноста дней. Я буду настаивать на девяноста. Так что серьезные расходы потребуются только осенью. А это значит, что на мою маленькую ферму у меня будет семь или восемь месяцев. Я могу работать одновременно на двух объектах и менять подрядчиков, главное — реалистичный график и бюджет. Через двенадцать месяцев я смогу продать дом, не слишком задирая цену.

Она намазала блины икрой, приготовив каждому еще по одной порции.

— Жадность и незнание рынка точно так же могут привести к фиаско, как трещина в фундаменте или провал под домом.

— И сколько ты рассчитываешь заработать?

— На том доме, что я присмотрела? С учетом цены, которую я согласна за него заплатить, расходов и состояния рынка? — она откусила блин, подсчитывая в уме. — После вычета издержек я рассчитываю на сорок тысяч.

— Сорок тысяч за три месяца? — его брови поползли вверх.

— Надеюсь на сорок пять, но удовлетворюсь и тридцатью пятью.

— Превосходно, — относительно цыпленка она была права. — А если я куплю второй дом? И найму тебя?

— Послушай, Форд, ты даже его не видел.

— Ты видела. И ты в этом разбираешься — в домах и пикниках. Для меня это инвестиции, и, кроме того, это забавно. Плюс я буду твоим первым клиентом.

— Тебе нужно хотя бы взглянуть на дом, посчитать, сколько ты хочешь вложить и надолго ли. — Она подняла свой бокал с шампанским, и этот жест выглядел как предупреждение. — И сколько ты можешь позволить себе потерять, потому что операции с недвижимостью — это риск.

— Как и рынок акций. Так ты справишься с обоими домами?

Она сделала глоток шампанского.

— Да, справлюсь, но…

— Давай попробуем. Выбери время, когда мы сможем все это обсудить — перспективы, возможности, твой гонорар и другие практические материи.

— Ладно. Ладно. Но я уверена, что после того, как ты увидишь тот дом и мы обсудим проект, ты скажешь, что лучше купить пачку лотерейных билетов, чем эту развалину.

— Возможно. А теперь деловая часть нашей программы закончена, — он наклонился и поцеловал ее. — Какие у тебя планы на четвертое?

— Какое четвертое? Четвертый блин?

— Нет, Силла. На 4 июля. Ты же знаешь — хот-доги, яблочный пирог, фейерверк.

— О нет! — Боже, подумала она. Уже скоро июль. — А куда здесь ездят, чтобы посмотреть фейерверк?

— Есть несколько вариантов. Но я сразу предложу тебе лучший. Мэтт устраивает вечеринку на свежем воздухе. От его дома недалеко до парка, где духовой оркестр играет марши Сузы и где устраивается знаменитое на весь мир состязание по поеданию пирогов, которое четыре года подряд выигрывает Большой Джон Портер, а также есть и другие американские развлечения, заканчивающиеся фейерверком. Будешь моей подружкой?

— Да, буду, — она наклонилась и обняла его за шею. — Форд?

— Да.

— Если я съем еще кусочек, мне будет плохо. Так что… — она вскочила и взяла его за руки. — Давай танцевать.

— Кстати, о танцах. Я рассчитывал возлежать тут, как пресыщенный римский солдат, и смотреть, как ты танцуешь.

— Нет. Вставай. Вставай!

— Есть она проблема. Я не умею танцевать.

— Все умеют. Даже Спок.

— Сомневаюсь. Хотя да, он умеет, — признал Форд, когда Спок поднялся и продемонстрировал несколько замысловатых движений. — Но я не умею. Ты когда-нибудь видела комедийный сериал «Сейнфилд»?

— Конечно.

— Помнишь ту серию, когда Элейн приходит на корпоративную вечеринку и начинает танцевать, пытаясь вовлечь остальных?

— О да, — она засмеялась, вспомнив этот эпизод. — Это было ужасно.

— По сравнению со мной Элейн выглядела бы как Дженнифер Лопес.

— Хуже быть не может. Я отказываюсь в это верить. Давай, покажи мне.

— Если я покажу, ты больше никогда не захочешь заниматься со мной любовью.

— Вот уж неправда. Покажи мне, как ты танцуешь.

— Ничего не выйдет, — сказал он и, вздохнув, встал.

— Буги-вуги, — предложила Силла. Ее бедра, плечи и ноги пришли в движение. Как хорошо смазанный механизм, подумал Форд. Спок одобрительно заворчал, покусывая за ухо плюшевого медведя.

— Сама напросилась, — пробормотал Форд.

Он начал танцевать, и ему казалось, что он слышит, как внутри его скрежещут ржавые шестеренки с несовпадающими зубьями. Он выглядел как Железный Дровосек, до того как его смазали маслом.

— Ну, это не… Это не так плохо, — она пыталась сдержать улыбку, но у нее плохо получалось. Поймав его страдальческий взгляд, она громко рассмеялась и шагнула к нему. — Погоди, погоди. Давай я тебя научу.

На этот раз Спок поднял голову и зарычал.

— Другие уже пытались, и у них ничего не вышло. У меня нет чувства ритма. Ритмическая недоразвитость. Я научился с этим жить.

— Чушь. У тебя прекрасно получается в горизонтальном положении — значит, получится и в вертикальном. Вот здесь, — она взяла его ладони и прижала к своим бедрам. — Это начинается здесь. Это не структурированный танец вроде вальса и квикстепа. Просто движение. Немного покачай бедрами. Нет, не выпрямляй до конца колени, это не гусиный шаг. Влево, вправо, влево. Перенеси вес тела на левую ногу.

— Я чувствую себя как робот в судороге.