Трибьют

— Нет, не думаю. Я ношу кольцо всего один день, но я бы с ума сходила, если бы потеряла его, — возразила Силла, отпирая дверь.

— Я только… — Кэти бросилась на кухню, и за ней последовал Спок — в надежде на угощение.

Силла закрыла за собой дверь и набрала код, чтобы отключить сигнализацию, потом направилась на кухню.

Кэти стояла посреди кухни, ее лицо было залито слезами, а Спок терся о ее ноги, выражая сочувствие.

— В точности там, где я их оставила. Как раз рядом с мойкой. Прости меня.

— Все нормально. Все в порядке. — Силла заглянула в кладовку и вынесла оттуда старый табурет. — Присядь на минуту.

— Спасибо. Теперь я чувствую себя полной дурой. Правда, они застрахованы, но…

— Дело не в страховке.

— Конечно, нет. Посмотри на меня. Я совсем раскисла, — она достала из сумочки платок и принялась вытирать щеки. — Силла, можно мне стаканчик вот этого? — она показала на бутылку вина. — И аспирин.

— Конечно. Аспирин наверху. Я сейчас принесу.

Когда она вернулась, Кэти сидела за кухонным столом, подперев щеку рукой, а перед ней стояли два стакана с вином.

— Я понимаю, что ты хочешь побыть одна после этой суматохи, но мне нужно пару минут, чтобы успокоиться.

— Без проблем, Кэти, — Силла положила на стол аспирин.

— За обручальные кольца — и те, что дарят на помолвку, — и за то, что они означают. — Кэти подняла стакан, подождала, пока Силла возьмет свой, и чокнулась с ней. — И надеюсь, что я больше не буду в истерике стучать в твою дверь.

— Мне кажется, ты стойко держалась. Какие красивые кольца. Я и раньше ими восхищалась.

— Том хотел купить мне новое обручальное кольцо к двадцатипятилетию свадьбы. Но я не захотела. — Она сделала глоток, и ее глаза сверкнули. — И тогда вместо него он подарил мне браслет с бриллиантами. Я удивлена, что ты не носишь украшений, кроме этого новенького колечка. У твоей бабушки было много изумительных драгоценностей.

— Сейчас они у матери. Кроме того, моя работа, — Силла сделала еще один глоток, — не располагает к побрякушкам.

— С твоей внешностью они и не нужны. Как и ей. Это мы, простые смертные, нуждаемся в украшениях. Конечно, с возрастом красота блекнет. Но не ее. Не ее.

— Я как раз рассматривала старые фотографии и думала… — Силла прижала ладонь к виску. — Простите. Я и не догадывалась, что так устала. Наверное, это вино было лишним.

— Ты должна допить его. А потом выпить еще стакан, чтобы закончить дело.

— Думаю, лучше не надо. Прости, Кэти, но что-то я неважно себя чувствую. Мне нужно…

— Допей вино, — Кэти раскрыла сумочку и достала оттуда маленький револьвер. — Я настаиваю, — прибавила она, и Спок зарычал.

— Дженет покончила с собой. Я уже тридцать лет виню себя в том, что мог быть одной из причин этого.

— Она была беременна.

— Она говорила… — выражение глаз Форда заставило Тома умолкнуть, и он кивнул. — Да. Я не верил ей, пока мы не поговорили с глазу на глаз. Потом, после ее смерти, в тот же день я пошел к отцу и во всем признался. Он был в ярости. Он не терпел ошибок, особенно когда они касались чести семьи. Он все устроил. Мы больше никогда об этом не говорили. Думаю, заплатил судебно-медицинскому эксперту, чтобы тот не упоминал о беременности.

И его политическая карьера, подумал Форд, пошла прахом.

— Другого выхода не было, Форд. Представьте, как отреагировала бы публика, если бы все это открылось. Представь, что стало бы с моей семьей, если бы?..

— Вы говорили с глазу на глаз.

— Я поехал на ферму. Я хотел, чтобы она обо всем забыла, вернулась к прежней жизни. Но она настаивала. Поэтому я приехал к ней, как она того хотела. Она пила. У нее был результат теста на беременность.

— С собой? — настаивал Форд. — Документ?

— Да. Она воспользовалась своим настоящим именем и пошла к врачу, который ее не знал. Сказала мне, что надела парик и наложила грим. Она часто так поступала, когда мы где-то встречались. Тогда я ей поверил, и я поверил, что она хочет сохранить ребенка. Но она порвала со мной. Сказала, что я не заслуживаю ни ее, ни ребенка.

— Она дала вам отставку? — прищурился Форд.

— Я уже и так порвал с ней. Наверное, она хотела, чтобы за ней осталось последнее слово. Мы ссорились, не отрицаю. Но когда я уходил, она была жива.

— Что случилось со справкой от врача?

— Понятия не имею. Я же говорю, что она была жива, когда я уезжал домой. Потом я заглянул в детскую к дочери. Я думал о том, чем я рисковал и что мог разрушить. Я думал о Кэти и о ребенке, которого она носит. О том, что несколько месяцев назад я чуть не подал на развод, чтобы открыто начать жить с женщиной, которая на самом деле не существовала. Я мог это сделать. Я чуть было этого не сделал.

Он тяжело облокотился на перила террасы и закрыл глаза.

— Кэти сказала мне, что беременна, и этим помогла стряхнуть наваждение. Я лежал на кушетке в детской вместе с дочерью и думал о ребенке, который родится у Кэти осенью. Думал о Кэти и о нашей с ней жизни. О том, что больше никогда не увижусь с Дженет. Что больше не буду рисковать своей семьей. Тридцать пять лет, Форд. Чего ты добьешься, если вытащишь все это на свет сейчас?