Три загадки Арктики

Лабутин и Хмелевский начали реставрацию памятного столба. Этот памятник не только восстановлен, но и реставрирован силами полярной экспедиции «Комсомольской правды». Счистили гниль, пропитали столб специальным составом, поставили две крепкие подпорки. Рядом со столбом врыли широкую и массивную доску, на которую набита медная пластина с вычеканенной надписью о судьбе толлевского депо. На этом можно было бы поставить точку. Но было еще одно событие, важное для нас. Мы собрались у знака Толля.

«Хочешь ли достигнуть этой дальней цели?» – «Раз наступить ногой и умереть!» Этот разговор Эдуарда Васильевича с эвеном Джергели о Земле Санникова мы уже приводили. Диалог, записанный ученым, давно обрел самостоятельную литературную жизнь. Его вспоминают, когда говорят о верности Арктике, о бесстрашии первопроходцев, об особом чувстве долга перед Родиной и своим делом.

Толль и его храбрые спутники были посланцами науки в суровых краях. Они отдали жизнь науке. Но была у них какая-то особая, зовущая цель. Истинная мечта. Не всякий ведь так скажет: «Раз наступить ногой и умереть» – и не всякого поразят эти слова будто молния.

Вот строчки, написанные Толлем о своем сердечном друге докторе Вальтере: «За два дня до своей смерти он рассказывал, что точно подсчитал потребность в снаряжении и продовольствии для достижения Северного полюса с острова Беннетта. «Это получается так дешево, – сказал он, – что я мог бы предпринять это путешествие на свои собственные средства»».

… Дул северный ветер, морозило. Стоял солнечный день арктического лета. Салют наш был в честь героев Севера, патриотов России, в честь Эдуарда Васильевича Толля…

Вертолет прилетел к вечеру. Четыре часа переливали летчики бензин из привезенных бочек в баки. Предстоял длинный обратный путь, а заправляться было негде. По дороге мы взяли на борт два отряда нашей экспедиции, В Диксон за толлевскими продуктами прибыли самолеты. Всего 12 часов разделяло полуостров Заря и Москву, ВНИИКОП, куда были доставлены контейнеры.

6. КЛАД ТОЛЛЯ В МОСКВЕ

– Случаи использования консервов спустя много лет после их изготовления бывали и раньше, – рассказывал собравшимся П. И. Чесноков. – В 1857 году на международной выставке в Лондоне были вскрыты образцы консервов, изготовленных французским поваром Аппером в 1813 году. Несколько лет назад в нашем институте открыли банку с этикеткой «Петропавловский консервный завод. Мясо тушеное 1916 г.». Владелец банки – Андрей Васильевич Муратов получил ее на фронте во время первой мировой войны и сохранил на память. В 1914 году штурман В. И. Альбанов, покинувший с частью команды шхуну «Св. Анна» и достигший мыса Флоры па Земле Франца-Иосифа, воспользовался здесь консервами экспедиций Циглера и герцога Аббруцкого, оставленными более десяти лет назад. Во всех случаях продукты были пригодны к употреблению. Но научный физико-химический и бактериологический анализ давнишних продуктов будет проводиться впервые.

Первый шаг в этом предстоящем исследовании мы и собирались сделать. Назывался он «органолептическая оценка и дегустация продуктов 1900 года».

Руководство и специалисты ВНИИКОПа, представители смежных учреждений и участники экспедиции «Комсомольской правды» собрались во ВНИИ холодильной промышленности. Принесли контейнер, который мы закрыли несколько дней назад на мысе Депо и в который с тех пор никто не заглядывал. Подняли крышку. Баночки стояли рядком. Одну из них директор ВНИИКОПа А. Ф. Наместников взял в руки, повертел, чтобы все получше ее рассмотрели, и прочел надпись на ней. В таймырском ящике вместе с консервами хранился нож. Этим ножом Алексей Федорович вскрыл банку. Все почувствовали обычный запах кислой капусты. Продукт приготовили, как указывалось, и выложили в глубокую тарелку. Вокруг лежали чайные ложки. Наместников попробовал первым, потом блюдо отведали остальные.

Вот, если можно так сказать, официальная оценка П. И. Чеснокова: «Запах консервов капустный без постороннего. Мясо имеет нормальную консистенцию, не разваливается, волокнистое, при вскрытии банки оно было ярко-розового цвета. Через несколько минут пребывания на воздухе мясо слегка потемнело и приобрело коричневый оттенок; имеет незначительный горьковатый привкус. Капуста нормальной консистенции, кисловатого вкуса. Гречневая крупа – с ослабленной консистенцией, без признаков порчи. Жир – светлый. Бульон – в незначительном количестве, с кисловатым привкусом, несколько мутноват.

Вкус горячего блюда приятный, характерный для щей с крупой; запах, свойственный щам домашнего изготовления».

Руководителей ВНИИКОПа спросили:

– Какова дальнейшая судьба оставшихся 33 банок?