Три времени года

«У всех сегодня жизнь летит так, что не успеваешь оглянуться, – говорит новосибирский писатель-прозаик Виорэль Ломов, составивший небольшую подборку «русских трехстиший». – Отсюда, наверное, и любовь к хокку. Их не надо долго читать. В них не надо вчитываться. Их надо мгновенно понять сердцем. Именно оно реагирует – вот она, правда! Или – пусто, холодно. Во всяком случае, в них есть то, за что цепляется взгляд узника или смертельно уставшего человека, кем мы сегодня все и являемся – точное, верное и единичное явление, которое подчас больше общего и монументального. Я полюбил их после того, как давно-давно прочитал где-то трехстишие японской поэтессы Фукуда Тиё «Вспоминаю умершего ребенка»:

Больше некому стало
Делать дырки в бумаге окон.
Но как холодно в доме!

Поясню: тогда, более трехсот лет назад, а окне была промасленная бумага, а не стекло.

В принципе, это вершина поэзии, которую вряд ли можно преодолеть, да и стоит ли? Мацуо Басё, Буссон, Исса, Кикаку – понятно, японцы. Их много, пишущих в стиле хокку, особенно сегодня. И у нас в том числе. Михаил Бару недавно издал сборник «русских» трехстиший более сотни наших авторов. Сам я хокку практически не пишу. Которые написались – написались случайно».

Ирина Федоськина

поэтесса, критик

(газета «Честное слово», 11.01.2011)

Русские трёхстишия

* * *

Новый год наступил.
Еще на год моложе
Стал мамин портрет.

* * *

Щупленький дирижер
Из глыбы воздуха высек
Вагнера в полный рост.

* * *

Прекрасны как
Деревья, искривленные
Судьбой!

* * *

Весна

с запахом яблонь
смешался белый туман
с журчаньем ручья

* * *

О, как прав он,
Считая, что его лишь земля.
Червь земляной!

* * *

Коршун в небе
Чертой вертикальной
Чью-то жизнь зачеркнул

* * *

Доска объявлений

Меняю юг души
на север можно меньше
плюс вид на счастье

* * *

Ни мух, ни пауков
В углу заглохшем сада.
Лишь в паутине снег.

* * *

Как муха, бьется
В серой паутине веток
Лампа фонаря.

* * *

Кто же знает,
Где начало степи, где конец?
Может, души солдат?

* * *

К небу вздымает
Свои черные руки
Брошенный листьями клен.

* * *

Кому, Господь,
В ночи при блеске молний
Показываешь мир?

Император Павел на прогулке

Возглас в парке:
«Император идет!»
Курносые ели.

* * *

Смокинг на свалке!
Жалеет бродяга:
Размер не его.

* * *

Колокола звон

Мягко, беззвучно
Сыплет пион лепестки.
Колокола звон.

* * *

Бабочку на цветке
Солнечный луч пронзил.
А ей хоть бы что!

* * *

Птичий крик у озер.
О чем, поэты, поете вы?
Все спели птицы.

* * *

О чем крик цикад

О чем крик цикад
В летнем саду под луной?
О конце света?

* * *

Как пленителен запах
Травы свежескошенной —
Запах боли её.

* * *

Мимо поезд летит.
Отчего же душа
Разрывается с телом?

* * *

Свет трамвайной дуги
Душу высветил мне.
Там такой же трамвай.

* * *

Река, а в реке
Одни лишь глаза, вон и вон…
Лягушки поют.

* * *

В реке облака.
В небе коршун проплыл.
Снова стою один.

Павший на поле боя

Глаза впервые
Обратились к небу, но в них
Нет глубины.

* * *

Что пережил ты,
Желтый лист на земле?
Ведь только июнь.

* * *

Как прямо стоят
Сухие стебли травы!
Рыцари осени.

* * *

К восходу солнца
Всю ночь березы ткали
Черные кружева.

* * *

Ворона кричит,
Снег роняя с ветвей.
Иероглиф зимы.

* * *

Я бросил ружье.
Утки раненой взгляд!
Мамины глаза.

* * *