Три – вариант нормы (СИ)

Что же касалось остального, то с Беренильдой Офелия общалась как прежде, та даже благодарна была, ведь по сути она ее спасла. О Торне они заговорили лишь раз на дирижабле, уже подлетая.

– Его излишняя скрытность когда-нибудь должна была выйти боком, – ответила она тогда. – Надеюсь, после случившегося он не будет молчать и пытаться исправить все сам.

Эти слова Офелии и необходимо было услышать, а потому ближе к полудню она со спокойной душой прошла через ворота Реабилитационного центра семейных свойств Гелиополиса и приготовилась к волнующей встрече спустя более чем полгода.

Под ее перчатками из дышащей ткани скрывались настоящие пальцы, из-за жаркой погоды шея оказалась открыта не только спереди, а еще и сзади: волосы Офелии собраны в пышный хвост. Из-за опасности, так как в Центре имеются и люди, поступившие недавно, всех обязали надеть одежду самого Центра, чтобы ни одна деталь одежды не подвергалась, например, магнетизму, или пышные юбки не поднялись под воздействием искусственного ветра. Впервые в жизни Офелия носила штаны женского кроя и не могла сказать, что ей не нравится. Потрясающе удобная вещь.

Шла она вдоль реки к одному месту, которое ей посоветовала девушка – психотерапевт Торна, – когда она уточняла все моменты приезда. Сегодня тот самый день, когда его должны отпустить с подтверждением, что терапия прошла успешно. Офелия быстрым шагом шла по каменной кладке к самому крайнему месту с пушистой ивой. Озираясь по сторонам, она видела и баскетбольную площадку, где резвились дети с разных территорий, тренировки взрослых с Тотема, они пытались подружится с диким кабаном из равнинного леса. На берегу реки подростки ели черешню и иногда взрывались смехом.

Офелия улыбнулась. Мир привыкал к Соединению два года, а Торн попал в него сразу после превращения в Роге изобилия. Хоть тут ему удалось немного освоиться.

Она остановилась, заправляя пряди за уши и стараясь через треснутые еще в тот день очки разглядеть впереди Торна. Он сидел, задумчиво смотря на течение реки и на лес по ту сторону берега. Его мало волновало происходящее вокруг, но манера сидения на траве подсказывала Офелии, что он и вправду изменился. Подойдя ближе она конечно увидела ткань, но прежний Торн даже на ней бы отказался соприкасаться с травой и землей.

– Она была права: ты тут часто бываешь, – поздоровалась Офелия, встав рядом.

Торн повернул голову и, увидев ее, поднялся на ноги. Снова стал выше головы Офелии. Он не утратил свою грозность и отторжение, дело было в том, что культура самого Гелиополиса сочится умом и отвагой, поэтому такой образ не пугал людей. Офелия осмотрела его снизу вверх и улыбнулась: себе он, конечно, в костюмах не изменял. Даже когда в приоритете стояло удобство, он все равно выбрал рубашку.

Офелия ощущала тот же пронзающий до глубины взгляд, изучающий и холодный, но лишь из-за цвета глаз. Шрамы остались на своих местах, она тут же вспомнила, как их всегда целовала. Счастье пробрало до дрожи от осознания, что теперь она будет делать это чаще.

– Ты бы и без ее подсказок сюда пришла, – ответил Торн и перевел взгляд на лес. – Как долго вы здесь?

Офелия нашла глазами коричневую шуструю белку на ветвях, схватившую желудь.

– Пару часов, время отняла регистрация, – ответила Офелия. – Учитывая, что свидетельство о браке отсутствовало, меня принудили демонстрировать когти на копии белки.

Торн кивнул, ознакомленный с подобной практикой.

– Только изверг будет использовать для этого настоящих зверей, сейчас популярность набирают физические имитации, модифицированные так, чтобы им причиняли вред без чувства боли.

Офелия лишь хмыкнула, не имея желания разговаривать о таком незначительном эпизоде.

– До тебя теперь можно дотронуться, не провоцируя? – прямо спросила она. Тянуть время и говорить в обход Офелия не собиралась – все же не в клишированном фильме живут.

– Уже месяц как нет реакции, кроме моего собственного раздражения, – ответил Торн.– У них ушло шесть месяцев на то, чего я добивался три года.

Офелия усмехнулась и взглянула на него с неким злорадством.

– Зато ты не сбегал, – припомнила она. – К слову, пока тебя не было, мы нашли еще кое-что.

Отсутствующее настроение и некая побежденность в глазах Торна вмиг исчезла, стоило Офелии напомнить о расследовании. Он повернулся к ней и прислонился спиной к дереву, показывая, что слушает.

– Ренар и Гаэль вспомнили друг друга около четырех месяцев назад и причем довольно легко, – начала она. – Дело в том, что компенсацией за выход из Изнанки и полное отсутствие Другого, как мы поняли, стала память. Когда же Изнанка исчезла, пропала и компенсация, поэтому одно простое воспоминание вернуло и остальное.

Торн насупил брови.

– Хочешь сказать, их прозрение является подтверждением тому, что Изнанка окончательно исчезла?

Офелия кивнула.

– Да, но не только, – ответила она и неуверенно сцепила пальцы. – Если нет Изнанки, нет и компенсации. Как ты помнишь, моей были пальцы чтицы.