Три сердца и три льва

И одарила мага такой улыбкой, что даже Хольгер, собиравшийся потихоньку убраться отсюда, застыл на месте.

— И весьма мудро поступила, девочка, весьма мудро, если можно так выразиться. Проходите, прошу вас, там мы все обговорим.

Семеня впереди, Мартинус привел их в комнатку, столь же неопрятную и пыльную. Сбросил с кресел книги на пол, извиняясь за нерадивого слугу, потом громко пропищал:

— Вина! Принесите всем вина! — помолчал и крикнул: — Эй, ты! Кончай дрыхнуть. Вина нам всем.

Хольгер уселся в кресло, тут же затрещавшее под его тяжестью. Алианора присела на краешке соседнего, стреляя глазами, как птица в клетке Мартинус устроился в третьем, скрестил ноги почесал ладони и спросил:

— Так какие у тебя сложности, господи мой?

— Дело в том… — сказал Хольгер. — Все началось, когда… Вот черт, не знаю, с чего и начать.

— Может, тебе прилечь на софу? — спросил Мартинус участливо.

Бутылка и три пыльных бокала проплыли по комнате, опустились на стол. — Наконец-то, — пробурчал чародей. Подождал, пока невидимый слуга удалился. — Нынче, говорю я вам, приличной прислуги не сыщете. Ну никак. Вот этого духа взять — невыносим! Совершенно невыносим! Все обстояло иначе, когда я был мальчишкой. Вот тогда они знали свое место. А уж что касается зелий, мумий, порошка из сушеных жаб — нынче такого товара не найдешь, а нынешние цены! Господи мой, ты не поверишь, но Михаэлмас в последний раз запросил…

Алианора кашлянула.

— Ох, простите, — спохватился Мартинус. — Заговорился. Противная эта привычка — болтливость. Нужно записать для памяти — произнести заклятье от болтливости, — он наполнил бокалы и подал гостям. Вино оказалось сносное. — Говори, господин мой, прошу тебя. Расскажи мне все.

Хольгер вздохнул и начал свой рассказ. Мартинус перебивал его комментариями и вопросами столь же дотошно, как раньше герцог Альфрик. Едва Хольгер упомянул о ночлеге у Мамаши Герды, чародей встрепенулся:

— Знаю я ее. Неприглядная особа. Герда балуется черной магией. Из-за таких вот прохиндеев без лицензии наша профессия и теряет доброе имя. Продолжай, господин мой.

Когда Хольгер закончил, Мартинус наморщил лоб:

— Удивительная история. Думаю, ты прав — ты в самом центре какого-то весьма важного предприятия…

Хольгер с трепетом наклонился к нему:

— Кто я? Кто носит в гербе три сердца и трех львов?