Три ПВ

— Как же теперь в дом попасть? — дед с любопытством заглянул во двор.

Мне тоже был интересен ответ на заданный вопрос. Входная дверь выглядела очень солидно, она была стальной, массивной и на вид прочной. Такую сложно сломать без специального электроинструмента. Замок тоже заковыристый, его без ключа откроет только опытный домушник. У меня есть навык медвежатника, но на базовом уровне. Могу наручники скрепкой открыть, простенький замок вскрыть, но на что-то серьёзное опыта недостаточно.

На окнах первого этажа по кругу были установлены решётки, но вот на втором этаже решёток уже не было. Более того, во двор выходила большая застеклённая лоджия, в которую можно попасть прямо с забора.

— Отец, не беспокойся. Сейчас через окно пролезу. Ты во двор пока зайди, последи за собакой, а то боюсь, что она вырваться может.

— Ох, сынок, я уже старый, вдруг пёс вырвется? — запричитал дед. — Я ничего не сумею поделать. Я туточки тихонько на улице постою.

— Как скажешь.

Первым делом я огляделся по сторонам. Кроме нас с дедом на улице никого не было. Наверное, всё из-за вируса и той вакханалии, что происходит вокруг. К тому же место удобное, угол улицы, рядом пустырь, нет ни одного окна, которое выходило бы на эту часть дома.

Прикрыв калитку, я залез на забор и подтянул к себе трубу с петлёй. Петля уже была не нужна, а вот труба… Без всяких сантиментов я торцом врезал в окно, раздался звук битого стекла, разлетелись осколки. Вытащив остатки осколков, просунул внутрь руку и открыл задвижку. Дальше было проще. Труба полетела вниз, а я пролез в открытые ставни на лоджию.

Комната, в которой я оказался после лоджии, оказалась большой спальней. На двуспальной кровати лежал полный черноволосый мужчина примерно сорока пяти лет, рядом с ним лежала худая и некрасивая женщина примерно тех же годов, в помещении стоял спёртый и неприятный запах немытых тел, лекарств и чего-то, что сложно описать. Такой запах обычно бывает в помещении, в котором долгое время находится тяжелобольной человек. Мужчина метался в бреду, а женщина лежала неподвижно. Я потрогал вначале первого, потом вторую. Кожа мужчины была очень горячей, а женщина уже остывала.

Пузан распахнул глаза и уставился на меня.

— Ты кто? — еле слышно прошептал он.

— Ваш сосед. Вас долго не было слышно, мы решили проверить, всё ли в порядке. Вам нужна скорая.

— Дети… — прохрипел он. — Посмотри, что с ними. Вызови скорую помощь.

— Обязательно. Где находятся дети?

— Их спальни на этом и третьем этаже.

— Хорошо. Не беспокойтесь.

Скорую? Ну-ну… Сейчас вызывать медиков бесполезно, они не справляются с вызовами, потому что, во-первых, больных слишком много, во-вторых, медики находятся в зоне риска, сами первыми заразились. От Ольги я узнал, что две трети медперсонала отправились в мир иной, это при том, что им оказывали медицинскую помощь в первую очередь. Ведь люди прекрасно понимают, что без здоровых врачей некому будет лечить.

Вызвать можно лишь труповозку, и то, приедет она нескоро. К тому же я пришёл сюда не для помощи наркоторговцам, а за деньгами, которые были заработаны очень грязным способом.

На улице оставался дед. До поры до времени он не мешал, но теперь он явно себя накручивает, поэтому надо его успокоить. Для этого я вышел на балкон.

— Ну что там? — тут же задрал голову старик.

— Отец, тут всё плохо, — покачал я головой. — Хозяин дома живой, но у него сильный жар. Его супруга «всё». Он попросил меня проверить его детей, но сам видишь, дом большой, я долго тут буду ходить-бродить.

— Ох! — не притворно обеспокоился дед. — Как же так? Ты же теперь тоже заразишься.

— Не переживай, я гриппом уже переболел. А вот тебе, отец, тут находиться опасно. У меня супруга медик, она говорит, что вирус разносится далеко, как бы тебе бациллы не подхватить. Иди, наверное, домой. Я тут сам с хозяином дома управлюсь. Какой-никакой, а человек.

— Ну да, — покивал старик. — Пожалуй, пойду, а то моя старуха заждалась. Тебе помощь нужна? Может скорую вызвать?

— Я сам позвоню, все нужные службы вызову. Зачем диспетчера лишний раз дёргать?

Поняв, что дед успокоился и испугался, и ни в какие органы звонить не собирается, я с удовлетворением прошёл через спальню. На наркобарона не обратил никакого внимания, а вот он на меня поглядывал с подозрением, но не мог набраться сил, даже чтобы сползти с кровати.

По логике, если спальни расположены на втором и третьем этаже, то кабинет должен быть либо на первом, либо на цокольном уровне. Понятно, что на детей преступника, которые в будущем должны были бы сменить отца на поприще торговли наркотой, я проверять даже не думал. Просто принял информацию к сведению и спустился по лестнице.

Дом обставлен вроде бы дорого, но до жути безвкусно — всюду лепнина и краска под позолоту, от которой рябит в глазах, ковры, большие люстры и прочая безвкусица. Даже кожаные кресла покрашены в золотой, такого же цвета шторы, паркет и вся мебель. Жуть какая-то. Как можно жить в доме, где так много жёлтого цвета?