Читаем Три последних самодержца полностью

Зилотти с отчаянием говорил по телефону, что и Балтийский завод забастовал — рабочие пришли на работу, но им работать не дали рабочие других заводов. Верно Зилотти говорил, что в данную минуту у нас слушают только хозяев заводов и фабрик, а рабочих не принимают, с ними не говорят, а виноваты хозяева. Если бы рабочим, по его словам, сделать хотя десятую часть того, что они просят, и это бы их успокоило, а теперь скверно, очень скверно.

Корреспондент «Echo de Paris» Dru говорил, что он вчера до 40 депеш получил из Парижа, что наши неудачи на Дальнем Востоке не такое удручающее впечатление производили, как вчерашние убийства в центре Петербурга; что все возмущены за границей против России ужасно; что сам Dru видел, как в прохожих стреляли, что раненых и убитых было страшно много; что нигде в Европе, ни в одном городе, не стреляют в жителей и проч.

Вчера «Телеграфное агентство» получило депешу из Лондона, в которой предсказывались все те беспорядки рабочих, которые вчера произошли. Отчего в Лондоне про них так точно знали накануне? Севастьянов сказал, что телеграфы могут забастовать вследствие того, что бензина он не может получить с завода, нет возможности его оттуда доставить.

8 января Гапон был у Муравьева, с которым имел дерзкий разговор. На резкое замечание Муравьева, что он не годен для председательствования союзами рабочих, Гапон отвечал, что он сам не годен как министр юстиции, а сидит им вот уже 10 лет. После этих слов Гапон устремился к телефону вызывать Мирского. У Мирского в это время сидел Ватаци. Когда докладчик пришел Мирскому про это доложить, он просил передать Гапону, чтобы сообщил то, что хочет ему сказать, докладчику, но Гапон настаивал, чтобы Мирский сам подошел. Тогда Мирский приказал сказать ему, чтобы обратился в Департамент полиции. Услышав эти слова, Гапон закричал: «Это черт знает, что такое!» Эти переговоры у Муравьева слышал Максимович.

11 января.

Сейчас гр. Толь сказал, что Гапона все-таки Мирский принял, вел себя с ним Гапон более чем развязно. Затем Гапон отправился к митрополиту Антонию, с которым и беседовал недолго; сказал Антонию, чтобы тот спешил ему сказать, что хочет, так как у него времени нет, всего 10 минут. И после такого обращения с высокими мира сего все-таки Гапона не тронули, дали ему возможность взбунтовать рабочих, исполнить свой план.

Сегодняшняя nouvelle du jour[103] — это назначение в Петербург градоначальником с правами генерал-губернатора московского Трепова, а Фуллона в Варшаву — генерал-губернатором. Я бы этого дурня совсем убрала со службы, а его посылают мутить Варшаву. О назначении Трепова сказал по телефону Мосолов сегодня утром. В Петербурге на это назначение посмотрели без восторга, в Москве он был непопулярен, нелюбим, но признают, что он тверд, что его скоро убьют.

Мясоедова-Иванова принесла весточку от мужа, что царь собирается переехать в Петербург из Царского Села и здесь принять депутацию от рабочих.

Полицмейстер Галле сказал, что он ни одного человека не пропустил через мосты с Васильевского острова и Петербургской стороны. Показал Галле прокламацию, которую раскидывала толпа бунтующих — воззвание к солдатам не слушаться команды офицеров, бить их, убивать, «долой царя» и проч.

Посол Bompard говорил, что впечатление, произведенное за границей этим «tueries dans les rues»[104], крайне удручающее. Bompard говорил, что следует поскорей назначить другого министра внутренних дел, так как Мирский уже более месяца не министр.

Говорили нам также, что учебные заведения забастовали, сегодня закрываются Горное училище, Институт инженеров путей сообщения и др.

12 января.

Вновь назначенному генерал-губернатору Трепову даны громадные права. Фуллон выходит в отставку. Радциг сегодня сказал, что печально, что назначили Трепова, что он и груб, и глуп.

Были у Мирского редакторы петербургских газет и вышли из кабинета министра внутренних дел в минорном настроении, и понятно, так как адрес, ими поднесенный Мирскому, при настоящем настроении не мог вызвать сочувствия даже у Мирского, которому теперь приходится изменить свою систему. Адрес этот сегодня же нам прислали. Переписываю его дословно:

Перейти на страницу:

Все книги серии Голоса истории

Три последних самодержца
Три последних самодержца

Аннотация издательства: «Александру Викторовну Богданович знал весь Петербург, размещавшийся в трех высших этажах «табели о рангах»; в её гостеприимном салоне собирались министры и губернаторы, митрополиты и фрейлины, дипломаты и литераторы. Тридцать три года Богданович кропотливо записывала в дневник все казавшееся ей достойным внимания, хотя и не претендовала на роль историографа трех последних императоров. Несмотря на отсутствие глубокого политического анализа происходящего, она достаточно подробно и с большой долей достоверности сумела зафиксировать многие события, имевшие место в период с 1879 по 1912 год».Указатель имен вставлен как отдельная глава.В Указателе имен возможны ошибки, так как специальная сверка с текстом не проводилась. Номера страниц печатного оригинала в указателе… удалены.

Александра Викторовна Богданович

Биографии и Мемуары
Великая война. Верховные главнокомандующие
Великая война. Верховные главнокомандующие

Книга посвящена двум Верховным главнокомандующим Русской Императорской армией в годы Первой мировой (Великой) войны – Великому князю Николаю Николаевичу Младшему и Государю Императору Николаю II. В сборник вошли воспоминания их современников – Ю. Н. Данилова (генерал-квартирмейстер Штаба Верховного главнокомандующего), П. К. Кондзеровского (дежурный генерал при Верховном главнокомандующем) и других, очерки историков С. Н. Базанова и А. В. Олейникова, а также документы.Какова роль каждого из главнокомандующих в исходе Великой войны для России? Какими качествами они обладали? Какими видели их современники? Как оценивают их поступки историки? Подобранный составителем материал позволит каждому ответить на эти вопросы, вполне возможно, даже пересмотреть свою точку зрения.Для широкого круга читателей.

Алексей Владимирович Олейников , Петр Константинович Кондзеровский , Руслан Григорьевич Гагкуев , Сергей Николаевич Базанов , Юрий Никифорович Данилов

Военная документалистика и аналитика

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии