Три одиночества. Созидающий башню: книга II

Только вообразите, в какую тюрьму мы все угодили, соблазнившись рекламными заманухами божественного вандала. Вместо того, чтобы купаться в энергетическом океане, мы вынуждены перебиваемся крохами, которые удаётся урвать у прожорливого физического тела, которое на свою бессмысленную жизнедеятельность тратит львиную долю того, что мы насобирали за время сна. При этом наше родное тонкое тело снабжается энергией по остаточному принципу. Стоит ли удивляться тому, что нам постоянно не достаёт сил на творчество и духовное развитие?

Вырваться из сей добровольной тюрьмы мы можем только после обрыва серебряной нити. Для нашего физического тела сие событие является катастрофическим, что совсем неудивительно, так как без постоянной подзарядки скафандр не будет функционировать. Зато для тонкого тела обрыв поводка означает формальное освобождение, причём принудительное, поскольку после этого наше тонкое тело уже не в состоянии вернуться в физическое и отделяется от скафандра. Ну и как же мы используем сей счастливый шанс избавиться от пагубной зависимости от сей технической примочки? Думаете, мы, как бабочки, вылетаем из кокона, чтобы счастливо парить в своей родной небесной стихии?

Не будьте столь наивны, даже бросить курить не так-то просто, если вы заядлый курильщик. А мы перевоплощались в физических телах столько жизней, что уже не представляем, что может быть по-другому. Да и куда податься одинокой душе, сорвавшейся с тюремного поводка? Прежнего эфирного мира ведь уже не существует. Поверьте, наш нынешний хозяин позаботился о том, чтобы намертво привязать арестантов к изуродованному им творению. Наша связь со скафандром не ограничивается энергетикой, мы с ним связаны гораздо крепче — ментальным концептом тела.

Глава 27

Странный протяжный звук, похожий на волчий вой, просочился в сознание Семёна, возвращая его в мир живых. Впрочем, насчёт возвращения бессмертный сразу усомнился и не без оснований, поскольку в долине отродясь не водилось животных, крупнее воробья, так что происходящее гораздо больше смахивало на предсмертный бред. Хотя, и эта версия была сомнительной, ведь Тесар был настоящий профи, а значит, просто обязан был сделать контрольный выстрел в голову своей жертвы. По идее, Семён уже должен был отправиться в свой последний путь, но он всё ещё дышал, и это не вызывало сомнений. Более того, он был уверен, что пробыл в отключке никак не больше нескольких минут, рефлексы бессмертного сразу же включили программу регенерации и вытолкнули его сознание из беспамятства.

Семён слегка приподнял веки и сразу понял, что за зверь издавал тот протяжный вой. Рис сидел рядом на коленях, сжимая в руках бесчувственное тело Киры, и жалобно выл. Платье на груди женщины уже потемнело от крови, но одна тоненькая алая струйка продолжала бежать по её шее и волосам, скатываясь в примятую траву. Бессмысленность этой сцены поначалу привела Семёна в полное недоумение, ведь Кира не должна была пострадать от пуль Тесара. Неужели убийца решил прикончить не только своего врага, но и ни в чём не повинную женщину? Воспоминание о четвёртом выстреле тут же всплыли в памяти Семёна, приведя его в состояние тихой паники.