Три мушкетера

- Значит, вы слышали наш разговор? - живо спросила г-жа Бонасье, с беспокойством глядя на д'Артаньяна.

- От начала и до конца.

- Но каким же образом, боже мой?

- Таким же образом, каким мне удалось услышать и несколько более оживлённый разговор между вами и сыщиками кардинала.

- Что же вы поняли из нашего разговора?

- Тысячу разных вещей. Во-первых, что ваш муж, к счастью, глупец и тупица; затем, что вы находитесь в затруднении, чему я несказанно рад, так как это даст мне возможность оказать вам услугу, - а видит бог, я готов броситься за вас в огонь; и, наконец, что королеве нужен смелый, находчивый и преданный человек, готовый поехать по её поручению в Лондон. Я обладаю, во всяком случае, некоторыми из требуемых качеств, и вот я жду ваших распоряжений.

Г-жа Бонасье ответила не сразу, но сердце её забилось от радости и глаза загорелись надеждой.

- А что будет мне порукой, - спросила она, - если я решусь доверить вам эту задачу?

- Порукой пусть служит моя любовь к вам. Ну, говорите же, приказывайте! Что я должен сделать?

- Боже мой, - прошептала молодая женщина, - могу ли я доверить вам такую тайну! Ведь вы ещё почти дитя!

- Вижу, вам нужно, чтобы кто-нибудь поручился за меня.

- Признаюсь, меня бы это очень успокоило.

- Знаете ли вы Атоса?

- Нет.

- Портоса?

- Нет.

- Арамиса?

- Нет. Кто они, все эти господа?

- Мушкетёры его величества. Знаете ли вы их капитана, господина де Тревиля?

- О да! Его я знаю - не лично, но понаслышке: королева не раз говорила о нём как о благородном и честном дворянине.

- Вы, надеюсь, не считаете возможным, чтобы он предал вас в угоду кардиналу?

- Разумеется, нет.

- В таком случае откройте ему вашу тайну и спросите, можете ли вы довериться мне, как бы важна, драгоценна и страшна ни была эта тайна.

- Но ведь она принадлежит не мне, и я не имею права открыть её!

- Ведь собирались же вы доверить её господину Бонасье! - с обидой сказал д'Артаньян.

- Как доверяют письмо дуплу дерева, крылу голубя, ошейнику собаки.

- Но вы же видите, как я вас люблю!

- Да, вы это говорите.

- Я честный человек!

- Думаю, что так.

- Я храбр!

- О, в этом я убеждена.

- Тогда испытайте меня!

Г-жа Бонасье, борясь с последними сомнениями, посмотрела на молодого человека. Но в глазах его был такой огонь, голос звучал так убедительно, что она чувствовала желание довериться ему. Да и, кроме того, другого выхода не было. Приходилось пойти на риск. Чрезмерная осторожность, как и чрезмерная доверчивость были одинаково опасны для королевы.

Затем - мы вынуждены признаться в том - заставило её заговорить и невольное чувство, испытываемое ею к этому юноше.

- Послушайте, - сказала она, - я уступаю вашим настояниям и полагаюсь на вас. Но клянусь перед богом, который нас слышит, что, если вы предадите меня, хотя бы враги мои меня помиловали, я покончу с собой, обвиняя вас в моей гибели!

- А я, - проговорил д'Артаньян, - клянусь перед богом, что, если буду схвачен, выполняя ваше поручение, я лучше умру, чем скажу или сделаю что-нибудь, могущее на кого-либо набросить тень!

И тогда молодая женщина посвятила его в тайну, часть которой случай уже приоткрыл перед ним на мосту против Самаритянки.

Это было их объяснением в любви.

Д'Артаньян сиял от гордости и счастья. Эта тайна, которой он владел, эта женщина, которую он любил, придавали ему исполинские силы.

- Я еду, - сказал он. - Еду сию же минуту!

- Как это - вы едете? - воскликнула г-жа Бонасье. - А полк, а командир?

- Клянусь своей душой, вы заставили меня забыть обо всём, дорогая Констанция! Вы правы, мне нужен отпуск.

- Снова препятствие! - с болью прошептала г-жа Бонасье.

- О, с этим препятствием, - промолвил после минутного размышления д'Артаньян, - я легко справлюсь, не беспокойтесь.

- Как?

- Я сегодня же вечером отправлюсь к господину де Тревилю и попрошу его добиться для меня этой милости у его зятя, господина Дезэссара.

- Но это ещё не всё…

- Что же вас смущает? - спросил д'Артаньян, видя, что г-жа Бонасье не решается продолжать.

- У вас, может быть, нет денег?

- «Может быть» тут излишне, - ответил, улыбаясь, д'Артаньян.

- Если так, - сказала г-жа Бонасье, открывая шкаф и вынимая оттуда мешок, который полчаса назад так любовно поглаживал её супруг, - возьмите этот мешок.

- Мешок кардинала! - расхохотавшись, сказал д'Артаньян, а он, как мы помним, благодаря разобранным доскам пола слышал от слова до слова весь разговор между мужем и женой.

- Да, мешок кардинала, - подтвердила г-жа Бонасье. - Как видите, внешность у него довольно внушительная.

- Тысяча чертей! - воскликнул д'Артаньян. - Это будет вдвойне забавно: спасти королеву с помощью денег его высокопреосвященства!

- Вы милый и любезный юноша, - сказала г-жа Бонасье. - Поверьте, что её величество не останется в долгу.

- О, я уже полностью вознаграждён! - воскликнул д'Артаньян. - Я люблю вас, вы разрешаете мне говорить вам это… Мог ли я надеяться на такое счастье!..

- Тише! - вдруг прошептала, задрожав, г-жа Бонасье.

- Что такое?

- На улице разговаривают…

- Голос?..

- Моего мужа. Да, я узнаю его!

Д'Артаньян подбежал к дверям и задвинул засов.