Три мушкетера

- Госпожа Кокнар, я отдал предпочтение вам. Стоило мне написать герцогине де… Я не назову её имени, потому что всегда забочусь о репутации женщины. Словом, стоило мне написать ей, и она тотчас прислала бы мне полторы тысячи.

Прокурорша пролила слезу.

- Господин Портос, - сказала она, - клянусь вам, что я жестоко наказана и что, если в будущем вы окажетесь в таком положении, вам стоит только обратиться ко мне!

- Как вам не стыдно, сударыня! - сказал Портос с притворным негодованием. - Прошу вас, не будем говорить о деньгах, это унизительно.

- Итак, вы больше не любите меня… - медленно и печально произнесла прокурорша.

Портос хранил величественное молчание.

- Увы, это ваш ответ, я понимаю его.

- Вспомните об оскорблении, которое вы нанесли мне, сударыня. Оно похоронено здесь, - сказал Портос, с силой прижимая руку к сердцу.

- Поверьте, я заглажу его, милый Портос!

- И о чём же я просил вас? - продолжал Портос, пожимая плечами с самым простодушным видом. - О займе, всего лишь о займе. В конце концов, я ведь не безрассуден, я знаю, что вы небогаты и что ваш муж выжимает из своих бедных истцов их последние жалкие экю. Другое дело, если бы вы были графиней, маркизой или герцогиней, - о, тогда ваш поступок был бы совершенно непростителен!

Прокурорша обиделась.

- Знайте, господин Портос, - возразила она, - что мой денежный сундук, хоть это всего лишь сундук прокурорши, быть может, набит гораздо туже, чем сундуки всех ваших разорившихся жеманниц!

- В таком случае, госпожа Кокнар, вы вдвойне оскорбили меня, - сказал Портос, высвободив свою руку из руки прокурорши, - ибо если вы богаты, то ваш отказ не имеет никакого оправдания.

- Когда я говорю «богата», не следует понимать мои слова буквально, - спохватилась прокурорша, видя, что слишком далеко зашла в пылу увлечения. - Я не то чтобы богата, но у меня есть средства.

- Вот что, сударыня, - сказал Портос, - прекратим этот разговор, прошу вас. Вы отреклись от меня? Всякая дружба между нами кончена!

- Неблагодарный!

- Ах, вы же ещё и недовольны! - сказал Портос.

- Идите к вашей прекрасной герцогине! Я больше не держу вас.

- Что ж, она, по-моему, очень недурна!

- Послушайте, господин Портос, в последний раз: вы ещё любите меня?

- Увы, сударыня, - сказал Портос самым печальным тоном, на какой он был способен, - когда мы выступим в поход, в котором, если верить моим предчувствиям, я буду убит…

- О, не говорите таких вещей! - вскричала прокурорша, разражаясь рыданиями.

- Что-то предсказывает мне это, - продолжал Портос, становясь всё печальнее и печальнее.

- Скажите лучше, что у вас новое любовное приключение.

- Нет, нет, я говорю искрение! Никакой новый предмет не интересует меня, и больше того - я чувствую, что здесь, в глубине моего сердца, меня всё ещё влечёт к вам. Но, как вам известно - а может быть, и неизвестно, - через две недели мы выступаем в этот роковой поход, и я буду страшно занят своей экипировкой. Придётся мне съездить к моим родным, в глубь Бретани, чтобы достать необходимую сумму… - Портос наблюдал последний поединок между любовью и скупостью. - И так как поместья герцогини, которую вы только что видели в церкви, - продолжал он, - расположены рядом с моими, то мы поедем вместе. Вы сами знаете, что путь всегда кажется гораздо короче, когда путешествуешь вдвоём.

- У вас, значит, нет друзей в Париже, господин Портос? - спросила прокурорша.

- Я думал, что есть, - ответил Портос, опять принимая грустный вид, - но теперь понял, что ошибался.

- У вас есть, есть друзья, господин Портос! - вскричала прокурорша, сама удивляясь своему порыву. - Приходите завтра к нам в дом. Вы - сын моей тётки и, следовательно, мой кузен. Вы приехали из Нуайона, из Пикардии. У вас в Париже несколько тяжб и нет стряпчего. Вы запомните всё это?

- Отлично запомню, сударыня.

- Приходите к обеду.

- Прекрасно!

- И смотрите не проболтайтесь, потому что мой муж очень проницателен, несмотря на свои семьдесят шесть лет.

- Семьдесят шесть лет! Чёрт возьми, отличный возраст! - сказал Портос.

- Вы хотите сказать: «преклонный возраст». Да, господин Портос, мой бедный муж может с минуты на минуту оставить меня вдовой, - продолжала прокурорша, бросая на Портоса многозначительный взгляд. - К счастью, согласно нашему брачному договору, всё имущество переходит к пережившему супругу.

- Полностью? - спросил Портос.

- Полностью.

- Вы, я вижу, предусмотрительная женщина, милая госпожа Кокнар! - сказал Портос, нежно пожимая руку прокурорши.

- Так мы помирились, милый господин Портос? - спросила она, жеманясь.

- На всю жизнь! - ответил Портос в том же тоне.

- Итак, до свиданья, мой изменник!

- До свиданья, моя ветреница!

- До завтра, мой ангел!

- До завтра, свет моей жизни!

XXX МИЛЕДИ

Д'Артаньян незаметно последовал за миледи; он видел, как она села в карету, и слышал, как она приказала кучеру ехать в Сен-Жермен.

Бесполезно было бы пытаться пешком преследовать карету, уносимую парой сильных лошадей. Поэтому д'Артаньян отправился на улицу Феру.