Три кварка (из 2012-го в 1982-й)

Мы поднялись по лестнице на второй этаж, прошли по узкому коридору и очутились перед «той самой» комнатой. Друг приглашающее распахнул дверь и отшагнул в сторону: мол, заходи давай. Внутренне содрогнувшись, я вошёл в помещение и внимательно осмотрелся. Шкаф, этажерка с книгами и журналами, заваленный бумагами компьютерный стол, у ближней ножки которого притулился портфель. Знаменитый, «синицынский», вот уже тридцать лет являющийся своеобразным талисманом приятеля. Какие-то приборы и оборудование в дальнем углу, высокий офисный комод, на котором блестел хромированными боками пузатый электрочайник. Посреди кабинета, на широком лабораторном столе – уменьшенная копия той установки, что занимала первый этаж и на которую, по словам Белканова, нам настоятельно рекомендовали не ронять «гвозди и молотки». Парень, который сидел здесь двадцать с лишним минут назад, куда-то исчез. На наружной стене тоже ничего сверхъестественного не обнаруживалось, так что… «Ну да, паранойя в чистом виде. Пора бы тебе, Андрей Батькович, бросать это дело: искать в тёмной комнате чёрную кошку. Чтобы, типа, не загреметь ненароком под эти, как их там… во! под панфары…»

– Присаживайся, не стесняйся, – предложил вошедший следом Синицын. Добравшись до компьютерного стола, он склонился над монитором, подвигал мышкой и тихо пробормотал:

– Вот чёрт, опять Гена тест на «красном» режиме гонял. Ну, я ему устрою, злодею…

Заметив мой недоуменный взгляд, он нервно дёрнул плечом и коротко пояснил:

– Студенты тут подрабатывают-практикуются, даже на каникулы не уезжают.

Усевшись в потёртое кресло с колёсиками, я пододвинул его ближе к столу и задал Шуре простой и естественный вопрос (ага, как пройти в библиотеку?):

– Слушай, Александр Григорьевич, у вас тут на днях чертовщина какая-нибудь не случалась?

Шура удивлённо посмотрел на меня.

– Чертовщина? Хм? Ты знаешь, чертовщина у нас случается, когда финансирование открывают. Сначала деньги в размере икс, потом дельта икс, а в конце, вообще, «о» малое от икс. Где-то в процессе этот икс диссипирует, такие дела… А вообще, что это тебя на мистику потянуло?

– Да так. Вспомнилось кое-что.

– А-а, воспоминания. Ну, тогда может… чайку? Чтобы память, так сказать, освежить.

– Не скажу нет.

– Хорошая фраза, – засмеялся Шурик, включая чайник, – надо запомнить. Сам придумал?

– Нет, в фильме каком-то слыхал… Да, я же тебя спросить позабыл. Ты-то сам как? Чем сейчас занимаешься? Ты же раньше вроде как бы в ИТЭФ7 обитал.

– Ну да, обитал и сейчас, по мере возможности, обитаю. Просто, понимаешь, Курчатник с ИТЭФ структуры родственные. Тему там мою открыть не смогли, пришлось сюда перекинуть. Напрямую через НИЦ8 оказалось намного проще, – друг тяжело вздохнул. – Увы, сейчас надо всё к нанотехнологиям привязывать, иначе хрен денег получишь. Я, блин, четыре месяца переписывал эту заявочную тряхомудину, талмуд получился, мама не горюй. Если такой на голову упадёт, мало не покажется. Ты, Андрюх, даже не представляешь себе, какая там в этой заявке бредятина! А плановая цель так и вообще, полный абзац – что-то вроде продления жизни.

– И что, поверили в лабуду? – усомнился я.

– Хрен знает, поверили, не поверили. Тему открыли, остальное – без разницы.

– Понятненько. А, кстати, хочешь, я тебя сейчас удивлю?

– Чем?

– Насчёт портфеля твоего знаменитого.

– А что с ним такое? – насторожился собеседник…

* * *

Шурин знаменитый портфель был куплен в Канаде, в начале восьмидесятых, Григорием Григорьевичем Синицыным, крупным советским математиком, специалистом по конформным отображениям. Во время очередного симпозиума, в подарок сыну на день окончания школы.

Кожаное заморское чудо произвело на моего будущего друга совершенно неизгладимое впечатление. Первое время он не расставался с этим портфелем даже при посещении туалета. В общежитии Шура спал с портфелем под мышкой. На свидания с девушками портфель приходил вместе с Шурой. В течение последующих лет портфель трижды падал в воду вслед за своим хозяином, дважды лишался ручки, а один раз его большой накладной карман подвергся полной перепрошивке. В том смысле, что его, с помощью шила и сапожной иглы, ремонтировал кожевенных дел мастер, а не весёлый раздолбай-сисадмин с набором загрузочных дисков и флэшек. Со временем портфель постарел, поистёрся, однако владелец дорожил им по-прежнему, хотя и перестал таскать с собой постоянно.

– Видишь ли, Шур, в чём заковыка… Я тут совершенно случайно узнал, что таких портфелей, как у тебя, было пошито всего около сотни. Так что вещь это достаточно уникальная.

– Я в этом не сомневался, – отмахнулся с довольным видом приятель.

– Ты не дослушал. Оказывается, в каждом из них есть тайное отде…